В своих последних публичных заявлениях, в том числе и при анонсировании «нового плана» борьбы с террористической группировкой «Исламское государство», Белый дом неоднократно подчеркивал, что приоритетом политики новой администрации США является уничтожение террористической организации ИГ, где особо выделяется усиление этой борьбы в Сирии.
Но почему сейчас задачей США должна быть победа над ИГ именно в Сирии? – задаются вопросом многие аналитики, в том числе и в американских СМИ.
Три года назад США, а вслед за ними и еще 21 страна начали операцию «Непоколебимая решимость» против ИГ, которая включает в себя как воздушную (авиаудары по отрядам и объектам ИГ в Ираке и Сирии и прямая поддержка сухопутных сил), так и наземную составляющую (подготовка иракской армии и ряда сирийских повстанческих движений).
Однако на деле операция США с самого начала не была призвана уничтожить ИГ, а должна была лишь сдержать эту террористическую группировку, чтобы позволить ее противникам (в первую очередь Ираку) сгруппировать достаточно сил, чтобы покончить с ней. Такой непрямой подход едва ли можно назвать чем-то новым: так было на первых порах вмешательства США во Вьетнаме при Кеннеди, в афганской кампании 2001 года и поддержке ливийских повстанцев в 2011 году.
Кроме того, определенно «сдержанная позиция» США в отношении действий в отношении ИГ во многом, по признанию многочисленных обозревателей, была обусловлена тем, что ИГ, как чисто суннитское образование, использовалось Вашингтоном для недопущения укрепления в Сирии и в регионе влияния ненавистного США «шиитского Ирана».
В результате такого «снисходительного отношения к ИГ» со стороны Вашингтона, за прошедшие годы, несмотря на ряд громких терактов и демонстрацию США «активных действий против ИГ», в странах мира и в самих США «Исламское государство» не наносило хоть какого-либо значимого урона интересам Америки, хоть как-то не обозначало свое присутствие или влияние на умы в США, посягание на массовую панику.
Сегодня против ИГ настроены все крупные региональные игроки, которые способны при желании самостоятельно контролировать угрозу этой террористической группировки и военной силой блокировать географическое распространение ИГ.
На данный момент существует две коалиции по борьбе с ИГ и освобождению Сирии. С одной стороны, — это официальные власти Сирии, а также Россия, Ирак, Турция и Иран, которые поддерживают единство САР.
С другой стороны находятся США, Израиль, Иордания, Саудовская Аравия, курды, сирийская оппозиция, которые хотят развала Сирии. При этом Вашингтон хочет развалить государственность САР, раздробить страну на регионы, которыми можно управлять с помощью сателлитов и союзников. Именно в этих целях Соединенные Штаты стремятся к созданию Курдистана, так как это отвечает их сиюминутным тактическим целям, а также способно разорвать связь Сирии с Ираном.
Кроме того, ради ослабления позиций Башара Асада, американцы уже неоднократно наносили удары по сирийским проправительственным силам, что, в частности, недавно произошло в Ат-Танфе на юге Сирии. Американцы заявили, что действия правительственных войск, ведущих борьбу с террористами, якобы «угрожают силам коалиции США». МИД Сирии, в свою очередь, официально и обоснованно заявило, что коалиция США сама таким образом занимается терроризмом и нарушает международное право, устав ООН и резолюции Совбеза, подтверждающие суверенитет Сирии.
Москва же со своими союзниками стремится, как сказал российский президент Владимир Путин, сохранить государственность и на базе решения этой фундаментальной проблемы двигаться дальше в сторону урегулирования политическими средствами сирийской проблемы.
Переговорный процесс по урегулированию конфликта в Сирии идет без активного участия США. Формат переговоров в Астане, в отличие от Женевы, показал реальные результаты своей работы, повлиял на ход событий, так как военно-политическая ситуация в некоторых западных и южных провинциях Сирии уже получила положительную динамику.
Хотя официально возглавляемая США коалиция и пытается показать, что сделала многое, чтобы дать отпор ИГ в Ираке и Сирии, у обеих последних администраций США — и Обамы, и Трампа — до последних дней отсутствовало сформулированное представление о том, кто будет управлять территорией, освобожденной от ДАИШ, особенно в интересующей Вашингтон в стратегическом и экономическом плане Сирии. Иными словами, у США есть военная стратегия, но нет политической составляющей, и чем слабее становится контроль ИГ над территориями, тем более очевидно отсутствие у США политической стратегии.
С приходом администрации Трампа с ее жесткой линией по отношению к Ирану стало более ясно, кому она не хочет передать контроль над освобожденными территориями: не только России, но и поддерживаемым Ираном шиитским вооруженным группировкам, которые составляют большую часть наземных сил и Асада, и багдадского правительства.
Поэтому администрация Трампа относит и суннитских джихадистов, и шиитские вооруженные группировки к одной категории — исламским радикалам-террористам. Исходя из этого, она предприняла действия против шиитских вооруженных групп в Сирии, поставив в качестве приоритетной задачи усиление борьбы против ИГ в Сирии.
Валерий Куликов, эксперт-политолог
15.09.2017
Источник: ru.journal-neo.org
