В середине февраля 2024 года секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев на встрече секретарей советов безопасности по афганской проблематике в Бишкеке рассказал о существенных изменениях в наркотрафике на афганском направлении: «Информация о наркоситуации в государствах Центральной Азии указывает на то, что поставки наркотиков афганского происхождения по традиционным маршрутам не ослабевают. Вместе с тем, изменяется соотношение изъятых видов наркотиков, в котором все более значительную роль начинает играть метамфетамин».
«По нашим оценкам, в краткосрочной перспективе следует ожидать контрабандных поставок наркотиков опийной группы из накопленных в прежние годы преступными группировками запасов. Особую важность приобретает работа по выявлению подобных партий и мест их возможного хранения», – добавил он.
Согласно ежегодному отчету управления ООН по наркотикам и преступности, Мьянма в 2023 году произвела рекордный за более чем 20 лет объем опиума, перешагнув отметку в 1 тысячу тонн, и обогнала по этому показателю Афганистан — после прихода к власти талибов (запрещённое в России движение «Талибан» находится под санкциями ООН за террористическую деятельность) и введения запрета на выращивание мака там в прошлом году произвели всего 330 тонн опиума (падение на 95% по сравнению с 2021 годом).
Чтобы понять ситуацию с наркотранзитом в Центральной Азии, нужно проследить эволюцию наркопроизводства в Афганистане.
Когда талибы пришли к власти в 2021 году, они сформировали временное правительство, в состав которого вошли главари наркоторговли.
Вот что пишет об этом связанный с разведссобществом США американский портал SpyTalk: «Доказательства, собранные DEA (Управлени е по борьбе с наркотиками США), установили, что [один из лидеров Талибана] мулла Барадар управлял отношениями Талибана с ключевыми региональными наркобаронами с конца 1990-х годов.
Стоит отметить, что в ходе мирного процесса в Дохе Барадар успешно добился освобождения Хаджи Джума Хана, человека, которого прокуратура США называет крупнейшим и самым опасным наркобароном в Афганистане, который оказывал финансовую поддержку Талибану в обмен на защиту операции его организации по незаконному обороту наркотиков. Судебные документы по его делу окутаны тайной.
В июне 2020 года Барадар требовал освобождения из американской тюрьмы Хаджи Башара Нурзая, афганского торговца героином, чей клан первоначально финансировал эту операцию… Мохаммед Идрис, теневой назначенец Талибана на пост управляющего Центральным банком, как сообщается, был признан главным отмывателем денег, полученных от продажи наркотиков».
Башар Нурзай, чья героиновая империя помогла финансировать длительную войну Талибана в Афганистане, был досрочно освобожден из американской тюрьмы в обмен на американского заложника.
Многомиллиардные предприятия Талибана по производству и экспорту героина доминировали на мировом рынке на протяжении десятилетий. До тюремного заключения Нурзай занимался торговлей героином, его иногда называют «Пабло Эскобаром Афганистана» в честь колумбийского кокаинового короля, который руководил Медельинским картелем до своей смерти в 1993 году.
Нурзай был освобожден в сентябре 2022 года в результате соглашения, заключенного администрацией Байдена о возвращении бывшего водолаза ВМС США Марка Фрерихса, который был заложником подчиненной Талибану сети Хаккани.
Нурзай вернулся домой героем и сразу же получил контракты на золотые прииски, а также на разведку нефти и газа на севере Афганистана, несмотря на отсутствие опыта в горнодобывающей промышленности.
В 2021 году на долю Афганистана приходилось 85% мировых площадей, отданных под выращивание опиумного мака, и поэтому на тот момент «Талибан» являлся крупнейшим в мире наркокартелем. Талибы контролировали и облагали налогами производство опиоидов, руководили экспортом, охраняли наркомаршруты. Это было абсолютно необходимо для их выживания. По данным доклада команды мониторинга при Совете Безопасности ООН, производство и торговля опиатными и синтетическими наркотиками оставались тогда «главными источниками доходов талибов». «Талибан» до такой степени зависел от наркотрафика, что его лидеры иногда даже воевали между собой за раздел наркодоходов.
С момента прихода талибов к власти цены на опиум в Афганистане выросли в три с лишним раза. В Индии, которая расположена между двумя главными мировыми центрами производства опиума – «Золотой полумесяц» (Пакистан-Афганистан-Иран) и «Золотой треугольник» (Мьянма – Таиланд – Лаос), – участились случаи задержания героина афганского происхождения.
Проблема не ограничивалась опиоидами. В последние годы Афганистан резко увеличил производство метамфетамина. Его привлекательность объясняется более высокой, чем у героина, маржой прибыли для производителей, благодаря более низким накладным расходам и недорогим ингредиентам, причём особенно сейчас, когда началось местное производство исходного химического вещества – псевдоэфедрина (обычного ингредиента лекарств от простуды).
В 2020 году Европейский центр мониторинга наркотиков и наркозависимости предупреждал, что индустрия производства мета в Афганистане может вскоре стать такой же большой, как и героиновая индустрия этой страны.
В ноябре 2023 года Управление ООН по наркотикам и преступности опубликовало отчёт, в котором говорится, что в 2023 году в Афганистане резко сократилось производство опиатов. Этому предшествовало то, что в апреле 2022 года Талибан объявил о запрете на производство, употребление и перевозку наркотических средств. Это касалось также опиумного (или снотворного) мака, что привело к 95% сокращению в его выращивании и производстве опиоидных наркотиков в целом. Следовательно, Афганистан перестал быть крупнейшим в мире производителем опиума и основным источником героина в Европе и Азии.
Однако сокращение касается только опиоидных наркотиков, а не всех наркотических веществ в стране. В отчете отмечают, что торговля метамфетамином, являющимся синтетическим наркотиком, продолжает расти в регионе. Хотя отсутствие надежных данных по производству метамфетамина затрудняет оценку влияния запрета Талибана, в отчете отмечают, что постоянный рост количества случаев изъятия наркотика вокруг Афганистана указывает, что срывов в поставках амфетамина нет. Это подтверждает также отчет Управления ООН по наркотикам и преступности о производстве метамфетамина в Афганистане, опубликованный в августе 2023 года. Авторы указывают, что после запрета Талибана на производство наркотических веществ торговля метамфетамином только усилилась.
В феврале 2024 года Агентство по контролю за наркотиками Таджикистана сообщило, что, несмотря на заявления талибов о мерах по борьбе с наркотиками, признаков снижения наркотрафика из Афганистана в Таджикистан не наблюдается.
В ведомстве заявили, что производство наркотиков продолжается в подземных лабораториях на территории Афганистана.
Российское информационное агентство ТАСС со ссылкой на агентство в понедельник сообщило, что наркотики, произведенные в Афганистане, переправляются в Таджикистан, а затем и в другие страны.
Согласно отчету, в 2023 году в приграничных с Афганистаном районах Таджикистана было изъято более 2,5 тонны нелегальных веществ.
ТАСС добавило, что данное количество наркотиков составляет более половины от общего количества наркотиков, изъятых в Таджикистане в прошлом году.
В докладе также отмечается, что Таджикистан не располагает информацией о мерах Талибана по борьбе с производством и незаконным оборотом наркотиков. И это несмотря на то, что официальные лица Талибана заявляют об эффективном осуществлении запрета на выращивание и производство наркотиков в Афганистане.
Управление ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН) сообщило о сокращении выращивания мака и производства опиума в Афганистане на 95%. Однако ООН отметила рост производства промышленных наркотиков, особенно метамфетамина, в Афганистане под властью «эмирата».
Иранские официальные лица также ранее заявляли, что, несмотря на запрет на выращивание опия и мака в Афганистане, производство и оборот наркотиков.
Таким образом, лидеры Талибана продолжают курс на производство и экспорт наркотиков, лишь видоизменяя технологии их выработки.
Имеется несколько маршрутов транспортировки произведенного в Афганистане опия, который по пути (в Афганистане или за его пределами) в специальных лабораториях превращается в героин. Из этих маршрутов главными являются балканский (через Иран (вариант – в Пакистан к порту Карачи и далее – морским путем, Турцию, балканские страны и далее – в Южную и Центральную Европу по направлению к Нидерландам) и северный (или «шёлковый путь»). В последнем случае главным магистральным направлением считается совокупность маршрутов, проходящих через Таджикистан, Кыргызстан (или узбекистанскую часть Ферганской долины), Казахстан, Россию и далее через Украину, Белоруссию либо страны Прибалтики в Восточную Европу, Германию и Нидерланды. Различные ответвления маршрута идут через афганско‑узбекскую границу и Казахстан (в середине 1990‑х гг. один из главных северных путей проходил через г. Термез, оттуда – в Карши, Бухару, Ургенч, Нукус и далее через плато Устюрт в Казахстан и Россию), через афганско‑туркменскую границу – в Казахстан или Азербайджан, в большинстве случаев выходя после этого к российской территории, однако иногда направляясь в обход ее, в частности через Турцию.
Если преимуществами «балканского маршрута» являются более короткое на пути в страны ЕС расстояние и меньшее число государственных границ, которые надо пересекать во время трафика, то «шелковый путь» привлекает внимание наркобизнеса прозрачностью границ между странами СНГ.
Эксперты выделяют несколько основных маршрутов транспортировки героина из Афганистана и практически все они проходят через страны СНГ:
Афганская провинция Бадахшан – Горный Бадахшан, Таджикистан – Ош, Киргизия – Сумгаит, Азербайджан (ранее в районе Баку осуществлялась переработка морфия в героин, но с развитием производства в самом Афганистане, Азербайджан превратился в один из транзитных пунктов) – Босния, Хорватия – Западная Европа.
Афганская провинция Бадахшан – Горный Бадахшан, Таджикистан – Ош – Бишкек – Самара – Москва – Эстония – Швеция – США.
Афганская провинция Бадахшан – Горный Бадахшан, Таджикистан – Ош – Бишкек – Екатеринбург – Москва – Эстония – Швеция – США.
Афганская провинция Бадахшан – Горный Бадахшан, Таджикистан – Ош – Бишкек – Нижний Новгород – Москва – Эстония – Швеция – США.
Афганская провинция Бадахшан – Горный Бадахшан, Таджикистан – Ош – Бишкек – Саранск – Москва – Эстония – Швеция – США.
Афганская провинция Бадахшан – Душанбе, Таджикистан – Бомборы, Грузия – Кобулети (ранее здесь осуществлялась переработка морфия в героин, но с развитием производства в самом Афганистане, Кобулети также превратился в один из транзитных пунктов) – Аджария – Турция.
Афганская провинция Мургаб – Горный Бадахшан, Таджикистан – Ош – Бишкек – Гянджа, Азербайджан – Москва – Шауляй, Латвия – Европа.
Мазари‑Шариф, Афганистан – Термез, Узбекистан – Шали, Чечня – Нахичевань, Азербайджан – Турция.
Мазари‑Шариф – Термез – Самарканд – Гянджа – Дагестан – Шали – Москва – Шауляй.
Мазари‑Шариф – Термез – Самарканд – Гянджа – Дагестан – Карачаево‑Черкесия – Абхазия – Румыния.
Одним из ключевых рубежей для наркотрафика является граница Казахстана с Россией.
Через российско‑казахстанскую границу наркотики ввозятся практически на всем ее протяжении. Почти через каждый регион (за исключением Республики Алтай, граница которой с Казахстаном проходит по горной местности при отсутствии используемых для регулярного сообщения дорог) пролегают свои пути наркотрафика.
По мнению Департамента борьбы с наркотиками МВД Республики Казахстан, перевалочными пунктами транспортировки героина в Казахстане являются: в случае использования железнодорожного транспорта – Бейнеу и Атырау (на западном направлении), Тараз, Алматы и Астана с дальнейшей переправкой в Екатеринбург (на северном и восточном); при использовании автомобильного транспорта – Чимкент, Караганда и Астана.
Эксперты выделяют несколько магистральных направлений переправки наркотиков из Казахстана, во многом ориентированных, на существующие в РФ подпольные оптовые наркорынки:
Нижневолжское. Идет из Западного Казахстана в Нижнее Поволжье с дальнейшими ответвлениями на Украину и в страны ЕС, в центральные и поволжские регионы РФ, на Северный Кавказ. Пересечение осуществляется, в первую очередь, на участке, разделяющем Атыраускую и Астраханскую области.
Северо‑западное. Проходит из Западно‑Казахстанской, Актюбинской, Кустанайской, Карагандинской и Северо‑Казахстанской областей Казахстана через участки Саратовской, Самарской, Оренбургской, Челябинской и Курганской областей и далее в не граничащие с Казахстаном регионы Уральского федерального округа (Свердловскую область, Ханты‑Мансийский и Ямало‑Ненецкий автономные округа), Поволжье и центральные районы РФ, главным образом – в Москву и Санкт‑Петербург, из которых часть партий переправляется далее – в страны Восточной Европы.
Северо‑восточное. Проходит из Северо‑Казахстанской, Карагандинской, Павлодарской и Восточно‑Казахстанской областей через Курганскую, Омскую, Тюменскую, Новосибирскую области и Алтайский край в нефтегазодобывающие регионы Сибири.
Согласно оценкам УНП ООН, в 2008 году через территорию стран Центральной Азии было перевезено приблизительно 121 т героина и 293 т опия, так как большая часть опиатов, производимых на северо‑востоке Афганистана, переправляется через границу в страны Центральной Азии по причине их географической и этнической близости.
По информации Управления ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН), объемы контрабандных поставок героина по «северному маршруту» не превышают 15%, в то время как по данным российских правоохранительных органов, эти объемы резко возросли и составляют сейчас не менее 25%.
Более половины афганских опиатов переправляется через территорию Исламской Республики Иран, при этом в Иране опиатов изымается больше, чем в любой другой стране. Так, в первой половине 2008 года было изъято 180 т опиатов (на 37 процентов больше, чем в первой половине 2007 года), главным образом на восточной границе страны с Афганистаном.
Транзит опиатов из Афганистана через Пакистан осуществляется в меньших масштабах, чем через Исламскую Республику Иран. По данным пакистанских властей, через территорию этой страны нелегально провозится одна треть опиатов афганского производства.
Киргизия
Спецслужбы Кыргызстана объявили «жесткую борьбу» с наркотрафиком в стране, в частности с синтетическими наркотиками. В то же время стало известно, что за последние полтора года к распространению наркотиков были привлечены 10 полицейских, в том числе трое офицеров. В последние дни главной транснациональной преступной организации, занимавшейся перевозкой наркотиков за границу через территорию Кыргызстана, был нанесен решающий удар: были арестованы двое основных членов группировки. Операция проводилась совместно с таможенным агентством «Манас» (имя эпического героя кыргызского народа), было конфисковано большое количество наркотиков. На одном из складов в Бишкеке были обнаружены четыре тонны опия, лабораторный анализ которого показал наличие наркотических и психотических элементов, таких как кодеин и морфин, в количестве около 350 килограммов. Президент ГКНБ Камчибек Ташиев настаивал на намерении «идти до конца без колебаний», посетив город Шамалды-Сай в Джалал-Абадской области, поскольку «потребление, сбыт и распространение наркотиков стало массовой социальной проблемой». Раньше выращивали наркотические травы, а сегодня производят синтетические наркотики, множатся лаборатории по их изготовлению. Если раньше наркотики передавались из рук в руки, то сегодня они распространяются с помощью Интернета и других технологий; дилеры не показываются, а просто предлагают ссылку и собирают деньги на электронные кошельки. Таким образом, сетует Ташиев, «очень много умных и талантливых молодых людей становятся наркоманами, и они не принесут государству в будущем никакой пользы, на самом деле они нанесут большой вред». Цель состоит в том, чтобы «сохранить здоровье нашей молодежи, чтобы наше общество не пришло в упадок в течение следующих 10 лет». Полиция пристально следит за курортами и ночными клубами, а также за школами, колледжами, администрациями, ресторанами и барами в каждом городе. У «наркобаронов» традиционно много связей в государственных органах, и «крышу надо сломать». Война с торговцами людьми получила значительное ускорение после убийства криминального лидера Камчи Кольбаева во время перестрелки в октябре прошлого года, но глава Совбеза Марат Иманкулов предупредил, что «пока рано петь победу в этой битве».
Он напоминает, что приход талибов принес пользу прекращению производства опиума в Афганистане, но это не означает, что торговля наркотиками прекратилась: «запасов, оставленных торговцам, еще достаточно на многие годы, чтобы произвести тысячи тонн наркотиков». Наркотики продолжают путешествовать по так называемому «северному маршруту» через Таджикистан, Кыргызстан, Казахстан и Россию и наконец достигают Европы. Попустительство между правоохранительными органами по-прежнему широко распространено, а недавно в городе Ош были арестованы несколько высокопоставленных полицейских, которые контролировали транспорт из Афганистана и без которых было бы невозможно обеспечить торговлю наркотиками на таком масштабе. Механизмы внутреннего контроля отточены, подтвердил начальник аналитического отдела МВД Марсель Дооталиев. Экс-депутат и экс-сотрудник полиции Туратбек Малылбеков считает, что вопрос зачистки госорганов в смешении с наркоторговцами «ещё очень далек от решения».
На самом деле имеется только два возможных прохода от афганской границы, помимо ряда довольно опасных секретных маршрутов, и многое зависит от того, кто контролирует эти дороги: «если они не избавятся от коррумпированных полицейских на границах, проблема ложится на всю полицию». С другой стороны, синтетические наркотики, распространение которых началось в 2017 году, поступают в основном из России, Казахстана и Китая, и для противодействия этому сектору создано специальное подразделение со специалистами по цифровым технологиям. Действия полиции по контролю ужесточаются и вызывают протесты среди граждан, однако все меры предосторожности сейчас отменены.
Таджикистан
Вот как выглядит ситуация с наркотрафиком через Таджикистан с точки зрения западных аналитиков.
Таджикистан является крупным государством транзита наркотиков: по оценкам 2012 года, через него проходит 30 процентов афганских опиатов по пути в Россию и Европу. С 2005 года Соединенные Штаты предоставили Таджикистану военную помощь на сумму 125 миллионов долларов США, чтобы помочь обуздать поток наркотиков, включая предоставление обучения, оборудования, транспортных средств и инфраструктуры безопасности таджикским пограничным войскам.
Однако после более чем десяти лет оказания помощи программа не смогла повлиять на торговлю наркотиками через Центральную Азию. Вместо этого военная помощь США служила в первую очередь содействию авторитарной консолидации президента Эмомали Рахмона, сильного лидера со времен гражданской войны 1990-х годов. Рахмон и его ближайшее окружение использовали помощь, чтобы ужесточить контроль над торговлей наркотиками и устранять политических соперников под предлогом войны с наркотиками.
По оценкам, в 2011 году незаконный оборот наркотиков через Таджикистан приносил 2,7 миллиарда долларов в год, что, возможно, превосходит любой законный источник богатства в стране. Это создало прибыльный источник ренты для таджикских полевых командиров и политиков, включая государственных чиновников, к которому они получают доступ через рэкет и контрабанду. Во время гражданской войны в Таджикистане торговля наркотиками была одним из основных источников дохода как правительства, так и командиров оппозиции. После окончания войны в 1997 году незаконный оборот наркотиков стал теневой частью мирного процесса, при этом командиры обеих сторон конфликта получили должности в правительстве и сотрудничали в получении ренты через личные преступные сети.
По иронии судьбы, одним из результатов военной помощи США стало укрепление этих связей между государством и преступностью. До 2004 года таджикское государство имело лишь ограниченные возможности по пресечению распространения наркотиков вдоль своей проницаемой южной границы с Афганистаном. Однако предоставление транспортных средств и специального оборудования, строительство пограничных застав и создание специальных отрядов по борьбе с наркотиками значительно усилили контроль правительства над приграничным регионом. Улучшение безопасности в виде большего количества барьеров для перемещения товаров и людей означает больше возможностей для добычи полезных ископаемых для правительственных чиновников. Например, переход от мобильных пограничных застав к стационарным стал неотъемлемой частью институционализированной коррупции, поскольку последние предоставляют точки для сбора взяток.
Таким образом, возникает парадокс: внешние усилия по улучшению пресечения также увеличили способность государства извлекать ренту из торговли наркотиками. В результате, несмотря на то, что возможности Таджикистана по пресечению наркотиков увеличились за последнее десятилетие, показатели пресечения фактически снизились с 2001 года, в то время как государственные доходы от наркотиков выросли.
Расширение возможностей по пресечению наркотиков также способствовало формированию стратегических союзов между преступниками и государственными чиновниками. С одной стороны, торговцы людьми ищут государственной защиты, чтобы минимизировать риски. С другой стороны, государственные чиновники заинтересованы в получении доступа к растущим прибылям от торговли наркотиками. Результатом становятся все более эффективные механизмы взаимодействия государства и организованной преступности в сфере незаконного оборота наркотиков. Один источник отмечает, как государственные чиновники используют транспортные средства, предоставленные западными донорами, для перевозки наркотиков по стране. Эти механизмы повышают как прибыльность преступных предприятий, так и способность государства извлекать ренту. Легкий доступ к арендной плате, в свою очередь, позволил режиму Рахмона оставаться у власти, не делая значимых уступок таджикскому народу.
Многие высокопоставленные таджикские государственные чиновники возглавляют криминальные сети, основанные на родственных связях и занимающиеся рэкетом и торговлей наркотиками; это верно независимо от того, связаны ли они с ближайшим окружением Рахмона или с оппозиционной коалицией. Однако поскольку первый определяет, кого преследовать по суду за преступления, связанные с наркотиками, в большинстве случаев крупные торговцы людьми предстают перед судом с участием бывших командиров оппозиции или союзников президента, которые стали слишком влиятельными.
Например, в 2004 году бывший командир оппозиции Ахмад Сафаров был обвинён в торговле наркотиками и бегстве из страны после полицейской осады. В 2008 году Нурмахмад Сафаров и Сухроб Лагариев, родственники видных командиров Народного фронта, были арестованы в ходе крупного наркорейда в южном городе Куляб.
А как обстоят дела на самом деле?
В реальности, как мы писали, «…В 2001 году MI-6 и британская военная разведка Defence Intelligence взяли под контроль наркотрафик в афганской провинции Кундуз, а в 2002 году – наркотрафик через ГБАО. Соответственно, решать все вопросы об урегулировании любых спорных вопросов в регионе стало возможно только договариваясь с британцами через их клиента Ага Хана», являющегося религиозным лидером исмаилитов всего мира и верно служит Британской Короне.
Казахстан
Казахстан стал эпицентром производства «синтетики» в Центральной Азии, заявил недавно замминистра внутренних дел Марат Кожаев. По его словам, для борьбы с наркотиками нужно ввести уголовную ответственность за незаконный оборот прекурсоров.
«За последние годы Казахстан стал эпицентром наркопроизводства в Центральной Азии. Наша «синтетика» уже активно насыщает «рынки» Кыргызстана и Узбекистана. И это, несмотря на достаточно жесткие меры наказания за наркотики», – заявил он на заседании общественной палаты в мажилисе.
Проблема в том, что для изготовления «синтетики» используют легальные химикаты и оборудование (конструкторы). Основные из них включены в перечни прекурсоров и товаров, подлежащих специальному контролю. Например, «бромкетон-4», а также различные реакторы, конденсаторы и испарители.
Таким образом, в довесок к существующему казахстанскому маршруту афганских опиодов через республику добавилось и собственное производство наркотической синтетики.
Узбекистан
Директор Программы Евросоюза по предотвращению распространения наркотиков в Центральной Азии (CADAP) Эрнест Робелло, выступая 15 ноября 2023 года на пресс-конференции, посвящённой 20-летию программы, прокомментировал распространение наркотиков, производимых в Афганистане, в Узбекистане.
Сославшись на официальную статистику ООН, Эрнест Робелло отметил, что производство и выращивание опийного мака в Афганистане значительно сократилось. Напомним, в начале ноября ООН сообщила, что выращивание опийного мака в Афганистане упало на 95% после того, как запрещённое в России движение «Талибан» в апреле 2022 года запретило культивацию этого растения.
«Несмотря на это, в Афганистане производится метамфетамин и поступает оттуда. И CADAP занимается тем, чтобы подготовить страны региона для противодействия трафику этих новых наркотиков в Центральную Азию и обеспечить другие средства поддержки для предотвращения расширения потребления таких наркотиков», – сказал глава программы.
Он добавил, что потребляются и другие наркотики, такие как героин и другие опиоиды, которые выращиваются в Афганистане. Однако если их объёмы падают, то наркозависимые переходят на другие виды наркотиков, включая метамфетамин.
Метамфетамин – это синтетический наркотик с содержанием эфедрина, стимулятора растительного происхождения из растения эфедра (хвойник).
В мае таможенная служба пресекла ввоз в Узбекистан из Афганистана крупной партии метамфетамина. Вещество было растворено в гранатовом соке, разлитом по бутылкам. В 18 тоннах продукта оказалось 48 бутылок с метамфетамином. Выяснилось, что впоследствии планировалось получить из сока чистый порошок путём выпаривания жидкости. Стоимость обнаруженного наркотика составила несколько десятков миллионов долларов.
За 2022 год таможенники Узбекистана выявили 41 случай незаконного оборота 109,3 кг синтетических наркотиков. С начала нынешнего года к маю было предотвращено незаконное перемещение через таможенные границы и оборот на территории страны синтетических наркотиков в объёме 103,3 кг.
Туркменистан
По имеющимся данным, наркомания в Туркмении носит масштабы национального бедствия. Повсеместное распространение наркомании представляет собой серьезную проблему для Туркмении. Однако власти страны заявляют, что ситуация под контролем, и избегают любых региональных коалиций по борьбе с наркотрафиком.
Туркмения, имея протяженную и плохо охраняемую границу с Афганистаном, со времени развала СССР оказалась в положении естественной перевалочной базы на рынки Европы. Выгодным географическим положением страны не преминули воспользоваться наркоторговцы. Наркотики в Туркмении можно купить везде: на рынках, на дискотеках, в вузах, у соседей. Причем в страну поступает не опий-сырец, а продукт его переработки — героин. Будучи первой на пути транзита, Туркмения отличается еще и тем, что наркотики здесь продают почти по цене производителя, что служит еще одной причиной роста их потребления.
Туркмения отказалась войти в антинаркотическую коалицию с участием России, Афганистана, Пакистана и Таджикистана. Согласно официальным заявлениям туркменских властей, проблем с наркоманией и наркоторговлей в стране нет. Кроме государственного комитета по борьбе с наркотрафиком, в Туркмении действуют различные программы ООН, призванные остановить распространение наркомании.
Показательные акции уничтожения осуществляются в рамках международных программ по борьбе с наркотрафиком, на них приглашают представителей ООН, ОБСЕ, ЕС и аккредитованных в Туркмении дипломатов.
Как рассказал Deutsche Welle сотрудник МВД Туркмении, за год проводят три-четыре подобные акции, во время каждой уничтожают около 750 кг наркотиков. Однако, как заявляют местные эксперты, количество наркотиков, поступающих в Туркмению из Афганистана, исчисляется тоннами, часть оседает в стране, другая уходит на международные рынки через Казахстан и Россию.
Туркменские власти официально заявляют, что распространение наркомании среди населения приостановилось. Однако неправительственные организации на основании собранных ими данных утверждают обратное: почти в каждой семье – а семьи в Туркмении традиционно многодетные — есть наркоман. Особенно широко пристрастие к наркотикам среди молодежи. Отсутствие возможности получить образование, безработица и дешевизна наркотиков только способствуют росту зависимости. Грамм героина, к примеру, стоит менее одного евро.
Семьям, столкнувшимся с проблемой наркомании, обратиться некуда: реабилитационных центров для наркоманов в Туркмении нет. Вся борьба за дальнейшую судьбу своих детей ложится тяжелым бременем на плечи родителей. Выходят из положения разными способами. Один из вариантов — оплата услуг врача на дому. Курс лечения из десяти дней стоит около 500 евро. Мать молодого человека, пристрастившегося к наркотикам, рассказала Deutsche Welle, что дважды вывозила сына на дорогостоящее лечение в Россию, но все попытки излечиться были тщетными, по возвращению домой все начинается снова. «Нужно бороться не с наркоманами, а с теми, кто продает наркотики. В каждом районе есть торговец героином, об этом знают не только жители, но и участковые, однако они не принимают никаких мер, наверное, потому что в доле», – говорит отчаявшаяся женщина.
Подводя итог, можно сделать вывод, что наркотизация Центральной Азии и мнококанальный наркотрафик через нее обусловлены не только географией региона и участием местных властей в нелегальном наркобизнесе, но и бедственным положением широких масс населения, существующих за гранью нищеты и не имеющих средств к выживанию, кроме участия в криминальных схемах.
