«Растворился страх в воздухе, искупав адреналин в крови, и погибельно сладкая жизнь опьянила нас вкусом своим, сделав близкого чужим, каждый спросил себя о завтрашнем дне, но пустые догадки-домыслы привели в никуда, заставив задуматься каждый о себе…»
Для того чтобы понять настоящую причину захлестнувшего сегодняшний мир терроризма, да и не только, нужно заглянуть в самую основу, так называемую науку эсхатологию.
В религиозной традиции под эсхатологией (в переводе с греческого eschatos — последний, logos — учение) принято считать «учение или знание о конечных вещах». А другими словами, эсхатология — это обращенные в будущее пророчества. Как правило, они говорят о наступлении Судного дня, посмертном бытие человека, конечном итоге человечества и Вселенной.
К сожалению, эсхатологии ислама в советском религиоведении в силу доминирования атеистических воззрений было уделено незаслуженно мало внимания. Она преподносилась как некая совокупность противоречивых, неясных и двусмысленных коранических пророчеств, которые к тому же полностью заимствованы из Библии. Хотя практически вся эсхатология ислама представлена не в Коране, а в хадисах (изречениях) пророка Мухаммеда, что говорит о более чем пренебрежительном отношении к этой проблеме. А тезис о заимствовании выглядит очень неуверенно даже при беглом просмотре эсхатологического направления ислама…
Эсхатология изречений пророка Мухаммеда обычно увязывается с наступлением Судного дня. Но это не правило. Большое внимание в эсхатологических откровениях привлекают конкретные исторические факты, грядущие природные катаклизмы и геополитические события, в особенности появление Антихриста, пришествие Иисуса в Махди (в честь которого в Ираке названы бригады сопротивления — армия Махди), пророчества о неизбежной битве народов, собранных на Армагеддон, данные имеются также и в Библии.
Арабский мир, пока еще спящий, потерявший инициативу, которая была в Средневековье, не может также смириться с потерей своих позиций в мусульманских странах. Все более усиливается раскол между Западом и Востоком, а также экономический дисбаланс в мире, между тем на Западе увеличивается количество людей, живущих за счет достижений прошлых поколений и ничего не желающих от этого мира, кроме покоя и наслаждений. Это закон истории — за предельной сытостью идет гибель цивилизации от рук более активных и голодных соседей. Современный сытый Запад находится в окружении озлобленного и недовольного своим нищенским положением четырех-, пятимиллиардного населения развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки. Между этими полюсами нарастает чудовищное напряжение.
Возможно, террористические акты «Аль-Каиды» не есть только лишь террор ради террора, возможно, это стратегия, давно продуманный план, нацеленные в первую очередь на то, чтобы разбудить исламский мир ответным ударом Запада по всему арабскому миру с его тоталитарными режимами, дабы дестабилизировать обстановку в мире. Третья мировая война давно уже идет в виде локальных войн, охватывая все больше и больше стран, война с тенью — самая трудная и бесконечная. Она ведется для того, чтобы подготовить мир к Армагеддону.
Питательная среда «Аль-Каиды» продолжает существовать, и аресты делу не помогут. Полагаю, что мы должны вступить в войну идеологий.
Надо вступить в борьбу идей и подключить к этой борьбе духовных лидеров исламских государств. Абсолютное большинство этих лидеров отрицают насилие и массовый террор во имя ислама, поскольку идеи Корана и ислама в более широком смысле ни в коей мере не могут давать благословение на уничтожение ни в чем не повинных людей. Именно это продолжает делать «Аль-Каида».
Надо показать, что то, что «Аль-Каида» выдвигает как религиозную цель, на самом деле таковой не является, а это — политическая цель, это часть борьбы за власть, в которой «Аль-Каида» пытается подорвать, расшатать правительства арабского мира и других мусульманских стран. Потому что на самом деле «Аль-Каида» пытается создать какого-то рода панисламистское государство, которое отвечало бы ее идеологии, но жить в котором было бы сплошным кошмаром.
«Аль-Каида» оспаривает многие стандартные аргументы. Например, считается, что в терроризм уходит молодежь богатых, но несвободных и сильно коррумпированных арабских стран, например, Саудовской Аравии. И правда, если посмотреть на угонщиков самолетов 11 сентября, то 15 из 19 — выходцы из Саудовской Аравии. Но вот если посмотреть на руководство «Аль-Каиды», то оно в основном состоит из египтян — из Египетской исламской группы и Египетского исламского джихада, ответственного за убийство в 1981 году президента Анвара Садата. Но Египет — не богатая и не очень коррумпированная страна. Еще одно противоречие: сеть стремится получить оружие массового поражения, но постоянно прибегает к услугам шахидов, то есть террористов-самоубийц. Почему?
Не думаю, что сторонники джихада только лишь вынуждены использовать террористов-самоубийц. Для этих экстремистов само участие в такого рода актах, возможность пожертвовать своей жизнью — это демонстрация приверженности делу ислама. Иными словами, если посмотреть на эти террористические акты, то они даже не столько нацелены на то, чтобы поразить противника, сколько призваны вдохновить других, показать свое собственное мужество и поклонение идеям джихада. К примеру, обычно война рассматривается как действие, у которого есть конечная цель и четко очерченные рамки, а они видят войну как постоянное состояние. И в этом постоянном процессе результат отдельных актов и действий не столь уже важен. Война ради быстрого конечного результата — это западная концепция.
Силовые структуры, например, постоянно задают вопрос: идем ли мы впереди противника, упреждаем ли мы его действия или мы отстаем в войне с терроризмом? Каков счет в войне с ним? А они смотрят на вещи иначе. Для них это в большей мере внутреннее развитие. Именно поэтому зачастую террористические акты вызваны внутренними причинами, в них нет стратегической необходимости. Более того, часто эти теракты можно было бы провести, не используя террористов-самоубийц. Но их совершают все-таки самоубийцы. Для чего? Это демонстрация, попытка устрашить тем, насколько они преданы своему делу, и вдохновить на подобное их потенциальных сторонников, те слои общества, откуда они черпают пополнение.
Если посмотреть на более ранние поколения террористов — имеется в виду именно современный терроризм, зародившийся в конце 60-х — в начале 70-х годов, то эта первая когорта в основном следовала идеологии, будь она ультраправой или ультралевой идеологией. Они выдвигали политические требования, а это налагало на них определенные ограничения, ставило в определенные рамки. Они учитывали, что жестокость больше какого-то предела может быть непродуктивной, может расколоть их последователей, отвратить тех, на поддержку кого они рассчитывают, осложнить их существование настолько, что они сами не выживут. Так что они зачастую сами себя ограничивали.
Но со временем эти ограничения и рамки начали размываться. Особенно когда идеология начала подменяться религиозным фанатизмом, который стал движущей силой конфликтов в мире. И это относится к любой религии. Для тех, кто уверен, что действует от имени Бога, рамок практически не существует, их ничто не сдерживает — ни политические интересы, ни условности морали. Именно поэтому террористы стали чаще прибегать к насилию, и все чаще это насилие применялось без разбору, все чаще от него страдали ни в чем не повинные люди.
По-моему, вершиной было как раз 11 сентября, хотя в тот раз никакими экзотическими видами оружия террористы не воспользовались, они всего лишь использовали гражданские самолеты в качестве ракет. Однако из заявлений лидеров «Аль-Каиды», из учебных пособий сети известно, что они интересуются оружием, с помощью которого можно в момент уничтожить огромное количество людей. К счастью, пока их амбиции не отвечают их возможностям, но в их фантазиях есть планы породить еще большее кровопролитие. И мы должны иметь это в виду.
Исламский мир в VII-XI веках прокладывал путь к прогрессу цивилизации. И он может прокладывать его вновь. Но надо делать это, используя искусство мира, а не войны. Есть два исламских мира. Самый большой и многочисленный исламский мир находится в Азии. Часто ведь забывают о том, что самая большая исламская страна — Индонезия, за ней — Пакистан и Бангладеш. 16 арабских государств Ближнего Востока относительно небольшие, если учитывать их население. Сравните 130 миллионов людей в Индонезии с 25 миллионами в Ираке. Но среди арабского мира практически нет примеров успешных демократических государств, за исключением Ливана в течение нескольких лет, пока его не оккупировала Сирия. Арабские государства не развивали концепцию прав человека, ограничения прав государства, приоритета малого предпринимательства и научных исследований для создания динамичных экономических систем. По-моему, надо попытаться это сделать, то есть начать эти процессы в Ираке. Создать равные возможности для развития таланта и процветающего общества, для претворения в жизнь свобод и прав человека.
Думаю также, что борьбу с терроризмом должны вести не столько спецслужбы, сколько общество, метод решения этой проблемы и есть активизация работы по формированию мусульманского гражданского общества в республике, а как ноу-хау в борьбе с терроризмом надо содействовать религиозному просвещению, т. к. именно невежество делает возможным теракты под знаменем ислама и вытекающие из этого конфликты. Государство крайне заинтересовано в грамотных мусульманах, т. к. террористы должны оказаться в духовной изоляции, когда всем будет понятно, что они не выступают от имени ислама и мусульман. Также не нужно бояться подключить к урегулированию проблемы терроризма как международные мусульманские организации, так и зарубежных неформальных исламских авторитетных богословов, имеющих исключительное влияние на неправительственные исламские организации и движения.
К.Маликов
8 октября 2004 г.
