Осаму бин Ладена президент Клинтон объявил врагом Америки номер один. Звучит пафосно: один-единственный человек — первый враг самой могучей страны. Однако Бин Ладен эту честь заслужил. Уроженец Саудовской Аравии пришел на смену суперзвездам террора Че Геваре и Карлосу, перекрашивая международный терроризм из красного в зеленый цвет.
«Творения» Осамы бин Ладена трудно разделить на собственноручные и те, что ему приписывают. Бин Ладен вездесущ — и в этом корень его известности.
Доброволец джихада
Осама бен-Мухаммед бен-Авад бин Ладен родился в Джидде в 1957 году в семье архитектора королевской семьи.
Отец состоял в приятельских отношениях с Его Величеством, и король доверил папе будущего террориста не только перестройку дворца, но и архитектурное оформление священных городов ислама — Мекки и Медины. Папа сколотил трудовой капитал в 250 миллионов долларов, отпрыск же увеличил состояние до 5 миллиардов, используя при этом все многообразие средств — от производства кунжутного масла до торговли наркотиками.
Уже в подростковом возрасте Осама — один из 54 детей в семье — выделялся религиозностью и собирался поступить в саудовскую «полицию нравов». Однако судьба готовила его к иной карьере. А началась она в 1979 году, когда советские войска вторглись в Афганистан.
Почти сразу после начала войны он приехал в страну с огромным багажом: несколько десятков бульдозеров, строительных машин, автомобилей повышенной проходимости (из предприятий отца и не без его благословения). Моджахедов восхитил не столько роскошный подарок, сколько сам 22-летний богач, который вместе со всеми строил укрепления, прокладывал тропы в горах, при этом от личного оружия отказался, заявив, что добудет его в бою. И добыл.
На деньги Бин Ладена были наняты тысячи боевиков из Пакистана, Марокко, Ливии и ряда других стран.
Через несколько лет войны Осама пришел к мысли, что бульдозеры и деньги решают не все, а одиночки — даже самые богатые и фанатичные — остаются одиночками. В 1983 году он регистрирует в Пакистане Исламский фонд спасения. Под маркой благотворительной организации (накормить голодного, приютить бездомного) в сражающийся Афганистан идут потоки оружия и денег.
Перед самым концом войны осколок гранаты лишил бин Ладена глаза: одиозная биография дополнилась символической внешностью. Он уехал домой зализывать раны, но передышка оказалась недолгой.
В 1992 году в Хартуме, столице Судана, появляется на свет главное детище бин Ладена — организация «Эль-Кайда» («Руководство»), костяк которой составили несколько сотен афганских ветеранов. Год за годом она набирала силу, и превратилась в гигантского спрута, каждое из бесчисленных щупалец которого обладает собственным «разумом». Люди «Эль-Кайды» уже не нуждаются в приказах отца-основателя; они действуют, руководствуясь духом «священной войны», а не буквой приказа.
Головной боли спецслужб и предметом гордости бин Ладена является то, что его причастность к тому или иному теракту доказать очень трудно, иногда невозможно. Впрочем, с некоторых пор Осама перестал путать следы: мощь «Эль-Кайды» превратила его в эдакого всемирного духа, возникающего везде, где готовится большое убийство.
1993 год. Грузовик, нашпигованный динамитом, взрывается у входа во Всемирный торговый центр в Нью-Йорке. Погибли 6 человек, более 1000 ранены.
1995 год. Взрыв американской казармы в Эр-Рияде. Убиты 5 человек.
1996 год. Взрывы американских посольств в Найроби и Дар-эс-Саламе. Погибли 265 человек. Взрыв американской казармы в Дахране. Погибли 19 человек.
1997 год. Каир. Девять немецких туристов сгорели в автобусе. Луксор: боевики открыли стрельбу по туристам. Убиты 58 человек, большинство из них опять же немцы…
Это далеко не полный список «подвигов» бин Ладена и его соратников. За всем, что творится от Чечни до Индонезии, от Алжира до Пакистана, торчат уши «Эль-Кайды». Это наводит ужас не только на Запад, но и на братьев-мусульман. В 1996 году правоверное до мозга костей отечество бин Ладена изгоняет его и лишает гражданства. С этого дня он записывает в число своих врагов приятеля отца — саудовского монарха, причем, не из обиды за отобранный паспорт, а за то, что тот пустил войска сатанинской Америки на святую землю.
Бин Ладен поселяется во дворце неподалеку от Кандагара. В стране боевой он проживает с избранными соратниками, тремя женами и детьми, количество которых сам не знает.
Дети двойных стандартов
Есть старая истина: худшие враги весьма удачно получаются из бывших лучших друзей. Нельзя сказать, чтобы американцы были лучшими друзьями молодого фанатика («неверные лукавые гяуры»), но — далеко не последними. Вплоть до 1989 года бин Ладен и ему подобные выставлялись американской пропагандой как борцы за свободу. Голливуд выпускал шедевры, в которых Сталлоне подавал моджахедам пример, как нужно мочить «этих, с красной звездой во лбу» (в титрах совсем по-нашему значилось: «Героическому афганскому народу посвящается…»).
ЦРУ за десять лет войны потратило на нужды «борцов за свободу» более 3 миллиардов долларов и даже профинансировало строительство военного лагеря «Аль-Бадар», в котором бин Ладен со товарищи тренировал головорезов.
Знаменитая политика двойных стандартов, ноу-хау американцев, используется не одно десятилетие. Можно помогать Ираку в войне с Ираном, потом объявить его империей зла. Но даже младенцу ясно, что Штатам наплевать на иранцев, затурканных злым Саддамом, — им нужна иракская нефть. Им до лампочки этнические чистки в Косове — им нужны Балканы для военных баз. Им нужно мировое господство и отсутствие конкурентов. После падения главного из них — СССР — единственная сверхдержава свободна в средствах для самовыражения…
В одном из редких интервью бин Ладен произнес: «Она (война в Афганистане. — А.Г.) очистила мусульманские умы от мифа сверхдержав». Эту фразу можно смело ставить эпиграфом к «священной войне» бин Ладена против США и Израиля.
Что роднит типичного янки и типичного араба? Полное отсутствие комплекса неполноценности (у типичного русского этого добра — по самую макушку!). Янки горд тем, что всех богаче, развитее и могущественнее. Араб — тем, что исповедует веру Последнего Завета — новейшую и потому самую верную из религий. Но у араба есть печаль: он зависим от технических, экономических, научных достижений неверных. И если типичный русский от сознания этого начнет рвать на себе волосы, то типичный араб увидит в таком положении вещей глобальную, кощунственную несправедливость. Неверная сверхдержава для него как красная тряпка для быка. А если она начинает к тому же вести себя по-хамски (бомбить мусульманские города и деревни, убивать детей и женщин), в недрах мусульманского мира вызревает гнев особого рода, кристально праведный по духу и несокрушимый по силе. И бин Ладен оказывается на острие этого гнева.
«Ваше отношение к мусульманам в Палестине постыдно, — пеняет он корреспонденту американского журнала «Эсквайр». — Мы убеждены, что самые большие грабители и террористы в мире — это американцы. Единственный путь для нас отразить их атаки — использовать те же средства».
Говорит он так просто, что его слова понятны не только самому темному мусульманину, но и его ишаку. Внешне, по словам встречавшихся с ним журналистов, бин Ладен производит впечатление человека скромного, даже застенчивого: во время беседы смотрит на свои руки, говорит тихо, спокойно — так, что кажется, будто речь идет о чем-то его не касающемся. Но за этой «застенчивостью» скрывается редкостное мастерство демагога от морали (а всякому политическому убийце, будь то Клинтон или бин Ладен, очень важно выдумать себе «облико морале»).
Осама не призывает к исламской мировой революции. Он вообще не говорит об «экспорте» веры. Его кредо — месть, ответ на чье-то уже совершенное злодеяние. В 1991 году президент Буш подарил идеологам и полководцам джихада генеральное оправдание: ковровые бомбежки Багдада несоразмерны даже самому нахальному аншлюсу… И оттого почти во всех ответах бин Ладена звучит (или подразумевается): не мы первые начали. В этом — ничего не попишешь — он прав. Но почти незаметно к куску плотной материи пришивается истлевший, средневекового производства: если им ЭТО можно, то почему нам нельзя?
Его спрашивают: «Ислам запрещает убивать гражданских во время войны?» Он отвечает: «Они (американцы) применили бомбу против Нагасаки. Могла ли эта бомба различать младенцев и военных?»
Его спрашивают: «Правда ли, что вы собираетесь приобрести на центральноазиатских рынках ядерное и химическое оружие?» Он отвечает: «Это очень странно: если Америка имеет весь спектр оружия массового уничтожения — это ничего. Если еврейское государство имеет то же самое — это нормально. Но если мусульманская страна пытается защитить себя от гегемонии индусов, то делается все, чтобы воспрепятствовать этому».
Бин Ладен мечтает о том, что за ним пойдут не только фанатики и живущие войной профессионалы, но и вполне нормальные, простые люди, которые будут толпиться в очередях, дабы записаться на войну «во славу Божию».
А пока Международный исламский фонд джихада против США и Израиля издал «кристально-ясную фатву» (декрет), предписывающую правоверным поддержать войну за освобождение святых мест и убивать всякого американца и израильтянина, платящих налоги своим государствам.
Бумажные тигры
В декабре 1992 года люди бин Ладена высадились в Сомали, чтобы напасть на американский контингент, выполнявший по поручению ООН миротворческую миссию. Рейнджеры пытались погасить гражданскую войну, скорее напоминавшую массовую истерику людей, доведенных голодом до помешательства. Вместо этого за считанные недели были погашены сами рейнджеры. Люди Осамы не преследовали никаких масштабных целей — они хотели пощупать врага, проверить себя.
«Мусульманские бойцы приготовились к длительной битве, думая, что американцы — это те же русские, — вспоминает бин Ладен. — Но молодежь была поражена низким моральным духом американских солдат! Американский солдат — это бумажный тигр, после нескольких ударов обращающийся в бегство. Он сразу забывает все призывы и пропаганду своих СМИ о том, что Америка — лидер нового мирового порядка…»
Вслед за бин Ладеном от мифа сверхдержав очистились тысячи его собратьев по борьбе: никакое «умное оружие» не способно противостоять беспощадной решимости «воина за веру». И Клинтон говорил истину, называя бин Ладена врагом Америки номер один.
Бен-Ладен был не так уж далек от истины, утверждая, что у американцев нет религии, которая могла бы удержать их от уничтожения людей.
Разумеется, другая крайность — когда дорога к дворцу Дудаева мостится трупами дармовых новобранцев — во сто крат омерзительней. Но самоуверенные янки, видимо, не совсем понимают, какого страшного джинна они дразнят…
Взрыв американского посольства в Кении убил 213 человек, из них только 12 — граждане США. Из 11 человек, убитых людьми бин Ладена в Танзании, ни одного американца. Все негры, к тому же мусульмане…
Буквально на следующий день после убийства американских солдат в Эр-Рияде отрубили головы семерым «преступникам». Никакого расследования не проводилось: аравийский король не хотел портить отношения с американцами и решил смягчить их гнев искупительной жертвой. Возможно, «преступники» сидели в тюрьме совсем по другим делам, или это были просто прохожие, которым крупно не повезло…
Американцы дразнят мир, в котором много самоуверенности, и в котором человеческая жизнь стоит очень мало. В котором много фанатизма и храбрости, и мало хлеба, мяса, денег…
«Я не боюсь смерти. Я явился, чтобы умереть. Некоторые из моих сторонников последовали за мной, чтобы умереть во имя ислама», — говорит бин Ладен.
Он сам приказывал убивать многих из тех, кто готовил и исполнял теракты, — для конспирации. Когда пользующаяся его покровительством Исламская освободительная армия вырезала в Алжире целые деревни (где братья-мусульмане отказывались поменять мотыги на автоматы), чем вызывала протест среди самих «воинов за веру», бин Ладен объяснял, что «некоторые братья просто недостаточно подготовились к джихаду, но это не значит, что путь джихада — неправильный путь». В конце концов, и те двести негров, и семеро обезглавленных преступников, и тысячи других «щепок» — все они в райских садах, ибо погибли в большой войне с неверными. Тем и утешаются.
Понятно, что обитатели так называемого цивилизованного мира не обладают даже тысячной долей «талантов» Осамы бин Ладена и его последователей. И оттого этот мир при всем своем видимом могуществе мучается страхом.
Во Франции началась паника, когда в Алжире фундаменталисты не только вспарывали животы нерадивым единоверцам, но и по всем правилам стратегии и тактики окружали города. Французы перепугались, что на Лазурный берег хлынут толпы беженцев, сожрут их любимые устрицы и длинные батоны, к власти придет Ле Пен — все рухнет…
По большому счету, у Запада нет щита против бин Ладена и других предводителей фанатичных и нищих толп. По большому счету, это расплата за лукавый цинизм в политике и непроходимый эгоизм в психологии цивилизованного человека, уверенного, что весь мир создан для него. Что дешевый бензин в соседней колонке стоит разрушенных городов на другом краю Земли. Конечно, с террористами надо бороться. Но бумажные тигры начинают догадываться, что наведение миропорядка превращает мир не в уютную комнату, а в болото, которое их же и засасывает.
Бин Ладен жив-здоров и не боится измены, хотя за его голову ФБР сулит шесть миллионов. Его фирмы работают, самолеты возят золото и героин, чтобы на вырученные деньги нанимать и вооружать бойцов, рассылать эмиссаров «Эль-Кайды» по всему миру и готовить акции…
