В Афганистане непуштуны требуют от власти обеспечить безопасность в стране. Что стоит за этими требованиями и ждать ли соседям возрождения Северного Альянса?
Афганистан переживает новый кризис власти и находится на грани возврата к временам острых этнических противостояний между пуштунами и непуштунами. В Кабуле разбиты палаточные лагеря протестующих против афганского руководства.
По прошествии двух недель после крупного теракта в Кабуле возле посольства ФРГ и последовавшей за ним масштабной акции протеста против неспособности власти обеспечить безопасность, организованной в основном таджикскими и хазарейскими лидерами, а затем жесткого ее разгона силами безопасности (в ходе которого погиб один из таджикских лидеров); после похорон, снова омраченных сразу тремя терактами, авторитетные непуштунские деятели потребовали отставки руководителей силового блока. Прозвучали и заявления об отставке президента и правительства.
В начале этой недели в ряде провинций Афганистана, например, в Герате и в Баглане, где высок процент непуштунского населения, прошли новые демонстрации протеста.
В непуштунской среде распространилась точка зрения, что силовики, разогнавшие демонстрацию 2 июня, — это пуштуны, и их действия, как и теракты на похоронах, направлены против активистов таджикской общины. По мнению тех, кто придерживается такой точки зрения, это — попытка продемонстрировать силу и изменить в свою пользу тот баланс между этническими группами, который сложился во властных структурах. А за этой попыткой стоит сам президент Ашраф Гани, представитель влиятельного пуштунского клана.
Премьер-министр Абдулла Абдулла, считающийся наивысшим представителем таджикской группы в правительстве Афганистана, пообещал провести независимое расследование того, что произошло в Кабуле, и подчеркнул, что не допустит давления каких-либо этнических и политических групп на ход этого расследования.
Как говорит немецкий эксперт по Афганистану Гюнтер Кнабе (Günter Knabe), противостояние между различными этническими группами никогда не исчезало, но в нынешней ситуации оно заметно обостряется. «Сейчас заявление Абдуллы Абдуллы звучит как обвинение пуштунов в желании монополизировать власть. Хотя противоречие было заложено уже тогда, когда после последних президентских выборов Ашраф Гани и Абдулла Абдулла вынуждены были под американским влиянием объединиться в тандем из президента и премьер-министра и собрать правительство национального единства», — продолжает он.
Детонатор — возвращение Хекматияра
В свою очередь сотрудник Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрей Серенко считает главным детонатором нынешних событий в Кабуле возвращение влиятельного пуштуна Гульбеддина Хекматияра. После более чем десятилетней войны против правительства его «Исламская партия Афганистана» (ИПА) заключила с властями мирное соглашение, а сам он, после исключения его из списка террористов ООН, вернулся в страну и два месяца назад был с почетом принят президентом в Кабуле.
«Возвращение Хекматияра в легальную афганскую политику очень болезненно воспринято непуштунскими группами, и, в первую очередь, «Исламским обществом Афганистана» (ИОА), которое традиционно выражает интересы таджиков, и некоторых других групп. Сейчас Ашраф Гани заявил, что выборы в парламент непременно состоятся в нынешнем году, а Хекматияр намерен добиться на них такого успеха, чтобы претендовать на пост председателя парламента. Это стратегия на появление нового, пуштунского тандема во власти, где за спиной президента — сильная фигура, которая заявляет, что не позволит развалить государство и атаковать правительство», — поясняет российский эксперт.
При этом многочисленные пуштунские группы, действовавшие самостоятельно в легальном политическом поле, сейчас переориентировались и стали объединяться вокруг бывшего премьер-министра Хекматияра. По оценке Андрея Серенко, именно это стало причиной нынешнего политического кризиса.
Пуштуны хотят занять министерские посты
Гюнтер Кнабе обращает внимание на то, что Хекматияр после заключения мирного соглашение с правительством, потребовал, чтобы в различных министерствах посты были отданы сотням его сторонников из ИПА.
«По моим сведениям, реакцией на это во всех непуштунских группах стали серьезные консультации о том, как объединиться, чтобы не допустить получения пуштунами всех рычагов власти. Тем более, что за спиной афганских пуштунов стоит Пакистан, который хочет получить большее влияние на Афганистан. Поэтому опасения я считаю вполне обоснованными», — подчеркивает немецкий эксперт.
Таджикские группы традиционно разрознены, но сейчас там началась консолидация, отмечает и Андрей Серенко. По его словам, ИОА вынуждена, с одной стороны, вести агрессивную критику власти — вплоть до обращения к зарубежью с призывом не оказывать администрации Гани экономическую помощь, а, с другой — объединять свои ряды и стремиться захватить уличное пространство в Кабуле. «Попытка контролировать улицу — это важный элемент подготовки к парламентским выборам и к возможности оспорить неприятный для себя результат», — продолжает он. И хотя, по последним сведениям из афганской столицы, палаточная активность в Кабуле сворачивается, в любом случае заложником этого противостояния стал и небезупречный проект правительства национального единства, считает эксперт ЦИСА.
Тем более, что претензии пуштунов на доминирование в стране демографически уже не совсем обоснованны. «Статистика не знает, кого сегодня сколько. Но то, что пуштуны более не доминируют по численности над другими этносами после потерь, связанных с войной, в первую очередь коснувшейся именно их, — это факт. Поэтому победу на выборах пуштунские группы могут получить не за счет числа, а благодаря организованной выборной кампании», — утверждает собеседник DW.
Он высказывает предположение, что нынешняя активизация групп боевиков «Талибана» и «Исламского государства» (ИГ) на севере Афганистана, в таджикских и узбекских районах, и, в частности, вблизи с границей с Таджикистаном, может быть связана с будущими выборами.
«Мы помним из предыдущих электоральных кампаний в Афганистане, что именно там, где начинается мощная боевая активность боевиков, люди не идут на выборы. В этом смысле нынешнее обострение там объективно выгодно пуштунам, и, возможно, это не столько угроза для примыкающих к афганскому северу стран Центральной Азии, сколько внутриполитический фактор», — рассуждает эксперт ЦИСА.
Новый Северный Альянс у границ Центральной Азии?
На этом фоне, продолжает он, объективно нынешний кризис ведет к возрождению в той или иной форме Северного Альянса (объединение ряда таджикских полевых командиров северного Афганистана, сформировавшееся в 1996 году), который в 1990-е годы служил буфером между афганским «Талибаном» и республиками Центральной Азии. «Думаю, что в новом союзе будут таджики, хазарейцы и узбеки. Идут активные переговоры между ИОА и «Национальным исламским движением Афганистана» (НИДА) узбекского лидера Дустума, хотя сам он уехал за границу», — сообщил DW Андрей Серенко.
Может ли консолидация и противостояние двух лагерей — пуштунского и непуштунского, обойтись без всплеска гражданской войны, наподобие той, которая развернулась между талибами и Северным Альянсом в 1990-е и так беспокоила Центральную Азию?
Гюнтер Кнабе говорит о наличии плана некоей конфедерации в Афганистане, где таджики, узбеки, хазарейцы и другие этнические группы, в основном поселившиеся к северу от Гиндукуша, будут объединены между собой, а пуштуны по другую сторону объединятся в пуштунскую часть конфедерации при сохранении целостности страны. «Об этом плане упоминают в различных кругах в Афганистане, а его авторство приписывают США. На мой взгляд, это сложный, зависящий от многих факторов, но не иллюзорный план», — полагает эксперт.
15.06.2017
Источник: DW Центральная Азия
