Как известно, международный терроризм является угрозой для всего мира, однако весьма остро эта проблема сегодня стоит в странах Азии. Не составляет исключение и Китай. Несмотря на то, что это одно из наиболее успешных азиатских государств, в КНР также есть внутренние противоречия, которые являются почвой для развития терроризма.
Китай состоит из множества регионов, населенных народами с разными культурами и традициями. В некоторых из них периодически обостряются сепаратистские настроения. В настоящее время это в первую очередь Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) на северо-западе КНР, илиВосточный Туркестан, как его называют местные сторонники отделения от Китая. Это самый крупный по площади китайский регион со сравнительно небольшим (по китайским меркам) населением около 22 млн человек. Около 50% населения СУАР составляют уйгуры – тюркский народ, исповедующий ислам суннитского толка. Многие из них испытывают неприязнь к китайцам, активно заселяющим регион по инициативе Пекина.
СУАР имеет древнюю и сложную историю. На его территории неоднократно появлялись независимые государства, которые потом присоединялись к более крупным образованиям, в том числе к Китайской империи в разные периоды ее существования. В XVIII-XX вв. уйгуры восставали против китайского владычества около четырехсот раз. Нынешний Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР был образован в 1955 г.
В 1993 г. уйгурские радикальные исламисты создали вооруженную группировку «Исламское движение Восточного Туркестана» (ИДВТ), цель которой – создание на территории СУАР независимого государства, живущего по законам шариата, и распространение ислама на территории КНР. ИДВТ стала сотрудничать с террористическими организациями из других стран, такими как «Талибан», действующей на территории Афганистана и Пакистана, «Исламское движение Узбекистана» и др.
С 2001 г. штаб ИДВТ находится в Вазиристане – непризнанном государстве на территории Пакистана. С середины 2000-х гг. ИДВТ стала известна как «Исламская партия Туркестана» (ИПТ) и установила контакты с «Аль-Каидой» – одной из самых могущественных международных террористических организаций. За годы своего существования ИДВТ-ИПТ взяла на себя ответственность за более чем 200 терактов.
Действия ИПТ находят поддержку уйгурского населения СУАР. Среди уйгуров распространено мнение, что мусульмане не должны жить под властью людей, не исповедующих ислам. Дополнительное напряжение в местном обществе создали китайские законы, ограничивающие рождаемость. Они, по мнению уйгуров, резко противоречат мусульманским традициям.
Китайское руководство, в свою очередь, считает такие традиции почвой для сепаратизма и помехой для своей внутренней политики и гармоничного сосуществования народов КНР с государственной системой. Поэтому власти стремятся взять под контроль религиозную жизнь граждан. Сейчас посещать мечети в СУАР запрещено лицам до 18 лет и государственным служащим. Учащиеся ВУЗов, публично демонстрирующие свою религиозность, также могут столкнуться с проблемами. Проведение религиозных обрядов, кандидатуры священнослужителей и содержание проповедей должны согласовываться с государственными религиозными комитетами.
Таким образом, в СУАР давно существует довольно напряженная обстановка, контроль которой требует от властей КНР немалых усилий. Следует отметить, что они применяют не только репрессивные меры. Пекин делает большие вложения в развитие этого региона. Активно развивается туризм, на котором жители СУАР делают прибыльный бизнес. Построена разветвленная сеть качественных автодорог. Кроме того, дополнительный вклад в процветание региона должен внести китайский глобальный инфраструктурный проект «Один пояс – один путь» (ОПОП). Через СУАР проходит один из «Евразийских сухопутных мостов» – важнейших железнодорожных маршрутов, связывающих Европу и Азию. По мере реализации ОПОП СУАР должен получать все большую прибыль от транзита грузов, развития инфраструктуры, появления новых рабочих мест.
Однако, несмотря на экономическое развитие, ситуация в регионе обостряется. Эксперты связывают рост террористической активности с войной в Сирии. Как упоминалось выше, уйгурские террористы имеют связи с другими группировками, действующими в Южной Азии и на Ближнем Востоке, в том числе с теми, которые сейчас ведут боевые действия в Сирии. Известно, что уйгуры воюют там в рядах «Исламского государства». Вероятно, участие в войне на стороне исламистских группировок позволило уйгурским боевикам рассчитывать на их поддержку в СУАР.
Наибольшее опасение у китайцев вызывают связи уйгуров с ИГ – экспансивной организацией с огромными амбициями, охватывающими весь мир. Ей присягают группировки исламистов по всему свету, в том числе в Африке, Европе и Юго-Восточной Азии. ИГ проявляет большой интерес к странам Южной и Центральной Азии, в том числе к СУАР. Эти земли ИГ планирует включить в халифат, объединяющий мусульман всего мира. При том, что в Сирии ИГ терпит поражение, эта террористическая организация ищет новое место приложения усилий.
В августе 2016 г. была совершена атака на китайское посольство в столице Кыргызстана Бишкеке. Исполнителем теракта оказался этнический уйгур. Выяснилось, что он имел связи с сирийскими террористами. Такие же связи в Сирии имел другой уйгур, расстрелявший посетителей ночного клуба Reina в Стамбуле 1 января 2017 г. Ответственность за теракт взяла на себя «Исламское государство».
В феврале 2017 г. в интернете появилось видео, на котором боевики ИГ уйгурского происхождения обещают вернуться на родину и «отомстить Китаю за угнетение».
Таким образом, можно сделать вывод, что определенная часть уйгурских террористов установила прочные связи с ИГ, одной из самых жестоких террористических группировок в мире. Это выводит террористическую угрозу в Китае на новый уровень.
Желание уйгуров получить помощь международных террористов в борьбе за независимость СУАР понятно. Однако возникает вопрос, ради чего ИГ идти в СУАР? Вряд ли участие нескольких сотен уйгуров в сирийском конфликте стоит такой благодарности. Разумеется, у ИГ в СУАР есть свои цели. Однако создание «единого халифата», включающего всю Центральную Азию, даже им пока что кажется несбыточным. Текущей целью «Исламского государства«, а вернее, стоящих в тени этой организации западных и исламистских «кукловодов», может быть срыв проекта ОПОП, по крайней мере, той его части, которая связана с Ближним Востоком и Центральной Азией.
Известно, что создание транспортной инфраструктуры и начало грузоперевозок в больших объемах требует мира и спокойствия. Поэтому Китай сотрудничает со всеми странами, участвующими в ОПОП, в сфере безопасности и оказывает поддержку законным правительствам в борьбе с незаконными вооруженными формированиями. В число этих стран входят Афганистан (который считают «своей» территорией «Талибан», «Аль-Каида» и ИГ), Пакистан (в котором «Талибан» также чувствует себя как дома), Казахстан, Киргизия, Таджикистан (которые тоже входят в зону интересов ИГ). В соответствии с проектом ОПОП, все эти страны должны быть объединены сетью железных дорог. А соединиться с китайской железнодорожной сетью она должна именно в СУАР. Создание железнодорожной инфраструктуры, увеличение объемов региональной торговли, появление рабочих мест и рост благосостояния населения способны ослабить позиции террористов во всех этих странах.
Таким образом, можно сделать вывод, что китайский проект ОПОП, созданный с целью объединить транспортные и экономические системы всех стран Европы, Азии и Африки, был воспринят международными террористическими группировками и определенными антикитайскими силами как угроза, и для борьбы с ОПОП они решили использовать радикально настроенное население СУАР.
Вне всякого сомнения, понимание того, что ОПОП делает КНР мишенью для террористов, заставило Поднебесную принять более активное участие в обеспечении международной безопасности. В августе 2016 г. была открыта первая зарубежная военная база КНР в Джибути (африканское государство на берегу Баб-эль-Мандебского пролива, стратегически важного участка морского сообщения между Европой и Азией). В зону досягаемости китайских военных в Джибути входят охваченные войной Сомали и Йемен, в которых также базируется ИГ.
В конце ноября 2017 г. КНР приняла решение отправить свои войска в Сирию для борьбы с уйгурскими боевиками, воюющими на стороне ИГ. Такое решение, несвойственное для обычной политики Китая, может говорить о его серьезных опасениях, связанных с террористической угрозой.
Как вовлечение КНР в сирийский конфликт скажется на обстановке в СУАР и на будущем проекта ОПОП предвидеть трудно. Остается лишь надеяться, что, как и прежде, Китай сможет сохранить разумный баланс между силовыми и экономическими методами, и ситуация в регионе не обострится еще больше.
Дмитрий Бокарев, политический обозреватель
Источник: ru.journal-neo.org
