С момента разрыва связей с «Аль-Каидой» бывшая «Джебхат ан-Нусра» позиционирует себя защитниками сирийского народа от тирании. Формально группировки не существует с лета 2016 года: сперва название сменилось на «Джебхат Фатх аш-Шам», еще через полгода она растворилась в коалиции «Хайят Тахрир аш-Шам».
В террористической организации заявляют, что «у них нет запрета по налаживанию диалога с другими странами» и дают интервью иностранным СМИ. Кроме того, у бывшей «Нусры» даже есть свои квазигосударственные институты, создающие видимость налаженной жизни в Большом Идлибе.
В рамках проекта «Антитеррор» редакция Telegram-канала «ЧВК Медиа» рассказывает о ширме для «Хайят Тахрир аш-Шам» — «Сирийском правительстве спасения».
И хотя сперва ХТШ уступила часть периферии, группировке удалось сохранить ключевую территорию: густонаселенные стратегически важные и прибыльные районы на северо-западе страны. К началу 2018 года «Хайят Тахрир аш-Шам» заняла 80% так называемого «Большого Идлиба» — неподконтрольных правительственным силам частей провинций Алеппо, Идлиб, Латакия и Хама.
Группировка также сохранила значительное присутствие во многих районах за пределами своей основной территории, но все еще находится в процессе установления более эффективного контроля, включая ассимиляцию местных органов управления и создание военного присутствия.
Заявленная миссия ХТШ заключается в «объединении [сирийской оппозиции] для сохранения завоеваний революции и джихада», реализации целей восстания, которые по мнению руководства группировки заключаются в свержении «режима» и создании государства, основанного на нормах ислама.
С момента своего создания ХТШ не признает авторитет руководства сирийской оппозиции, «Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил», а также признанного оппозицией Временного правительства Сирии.
Временное правительство Сирии отвергло итоги конференции — его президент Джавад Абу Хатаб назвал ее «декларацией проекта «Идлибстан». Курдские «Сирийские демократические силы» в Эль-Камышли и Африне поддержали Абу Хатаба.
Через два месяца участники Главной конференции сформировали «Сирийское правительство спасения», которое де-факто стало третьим в стране после официального Дамаска и оппозиционного Временного правительства Сирии, поддерживаемого Турцией.
В декабре руководство новой структуры предъявило органам временного правительства ультиматум, в котором потребовало прекратить свою деятельность и покинуть территории на северо-западе Сирии в течение 72 часов или «понести ответственность» за невыполнение требований.
Ультиматум стал одним из предпринятых ХТШ шагов по монополизации власти на северо-западе Сирии. Достигалось это путем ликвидации политических и военных соперников — от вооруженных группировок до местных оппозиционных советов.
На примере международной террористической организации «Талибан» стало ясно, что в сегодняшних реалиях существует возможность легализации самых, казалось бы, непримиримых группировок. Представители движения спокойно отправляются на международные конференции, их рассматривают в качестве партнеров по диалогу и участников мирного урегулирования в Афганистане. Легализация «Талибана» стала прецедентом и сигналом другим террористам: политики готовы договариваться с любыми группировками, если те достаточно влиятельны.
И ХТШ уверенно считывает этот сигнал — та же Турция уже ведет с ними диалог.
Когда в 2017 году были достигнуты договоренности о допуске турецких войск в Идлиб, армейские подразделения сопровождали боевики ХТШ по согласованным с руководством организации маршрутам.
А еще сближение с Турцией привело к несколько иному результату — оттоку радикалов и ветеранов мирового терроризма, которые положили начало сирийскому филиалу «Аль-Каиды» в Сирии и ряду других организаций.
Сегодня «Хайят Тахрир аш-Шам» легализуется, предоставляя данные о «конкурентах» иностранным спецслужбам, — понемногу, но таким образом зарабатывается репутация в глазах международного сообщества.
Но даже без учета опыта «Талибана» организация «Хайят Тахрир аш-Шам» пошла еще дальше в попытке легитимироваться. Было создано карманное «Сирийское правительство согласия», которое призвано решить две взаимосвязанные проблемы, стоящие перед группировкой.
Наличие номинально несвязанного с боевиками правительства на подконтрольных ХТШ территориях недвусмысленно говорит о стремлении создать видимость, что радикальная организация взяла курс на умеренность. Кроме того, назначенные боевиками министры помогают им контролировать денежные потоки, проводя выгодную ХТШ политику.
В настоящее время на северо-западе Сирии, по данным гуманитарных организаций, проживают свыше четырех миллионов человек. В этом регионе не так много природных ресурсов и, следовательно, местное население сильно зависит от внешней поддержки со стороны неправительственных организаций, которые попадают в Большой Идлиб через Турцию. Лидеры ХТШ прекрасно понимают, что им будет сложно удержать территорию и продолжать зарабатывать деньги, если эта помощь вдруг прекратится — население уже не будет таким покорным.
Если бы группировка продолжила управлять регионом от своего имени, как это делало «Исламское государство» на подконтрольных территориях, то северо-запад Сирии рисковал столкнуться с серьезной изоляцией в связи с тем, что ХТШ признана террористической организацией.
Поэтому «Правительство спасения» стало своего рода ширмой, которая призвана скрыть от международной общественности тех, кто в реальности управляет регионом — террористов ХТШ во главе с Абу Мухаммадом аль-Джуляни.
Такой симбиоз позволил группировке передать на аутсорс множество различных функций, что еще больше укрепляет ее влияние в Идлибе и позволяет боевикам оставаться в тени, тогда как ответственность за неудачи ложится на «правительство спасения».
В одном из своих интервью лидер ХТШ Абу Мухаммад аль-Джуляни ясно дал понять, что считает приоритетной задачей создание единой гражданской администрации, управляющей северо-западом Сирии.
Сформированное с помощью боевиков «правительство спасения» стало продолжением инициатив, берущих начало еще во времена существования «Джебхат ан-Нусры».
Министерства нового правительства можно рассматривать как более «гражданский» вариант предыдущих институтов, существовавших на различных жизненных этапах этой организации. Например, Министерство религии развилось из одноименного управления, Министерство юстиции и его суды — из шариатского суда, созданного «Нусрой» в 2014 году, а министерство местной администрации и услуг выросло из Гражданской администрации по услугам, ранее называвшейся Главным управлением. «Прародителем» всех этих квазигосударственных институтов считается «Шариатская организация», действовавшая в 2013 году в Алеппо.
Аппарат безопасности ХТШ якобы отвечает на запросы этих судов и разбирается с теми, кто осмелится подвергнуть действия боевиков и «правительства» критике.
В рамках религиозной деятельности «Хайят Тахрир аш-Шам» и «Сирийское правительство спасения» влияют на учебный процесс в школах, следят за дресс-кодом женщин и устанавливают ограничения на их передвижение, но не запрещают им участвовать в общественной жизни.
Затем настал черед местных советов, сформированных различными группировками из местных жителей для управления поселениями на территории идлибского анклава. Финансирование этих органов самоуправления осуществлялось по линии Временного правительства. Но после того, как ХТШ вытеснила другие фракции и передала власть «правительству» спасения», боевики подмяли под себя местные советы и теперь свободно распоряжаются собственностью и недвижимым имуществом, чьи собственники были вынуждены покинуть эти места после начала войны.
Одной из первых сфер, которую взялись «спасать» чиновники, стало высшее образование. В начале января 2018 года члены «кабмина» объявили, что берут под свой контроль созданный по инициативе Временного правительства Свободный университет Алеппо. После этого были закрыты сразу несколько факультетов в городах Ад-Дана и Сармада, расположенных к северу от Идлиба. На этих факультетах обучались почти четыре тысячи студентов. Такой шаг привел к анти-«правительственным» протестам.
Сфера среднего образования тоже пострадала после появления «правительства спасения». В конце 2019 года Европейский союз и американская НПО Chamonix прекратили финансирование школ из-за связей псевдоправительства с ХТШ. В результате — около полутора тысяч учителей в Идлибе были вынуждены искать новую работу.
По словам одного их местных врачей, управления здравоохранения были наиболее эффективно функционировавшими учреждениями на северо-западе Сирии, когда в регионе действовало Временное правительство. Им удавалось оказывать медицинские услуги населению, несмотря на тяжелые условия. Но с приходом «правительства спасения» проблемы начались и в здравоохранении.
Когда в конце 2018 – начале 2019 года ХТШ стала захватывать новые территории в регионе, немецкое агентство по развитию GIZ, которое играло ключевую роль в работе системы здравоохранения, объявило о приостановке своей работы в подконтрольном ХТШ районе. Из-за этого несколько больниц были вынуждены закрыться.
В пользу этого свидетельствует тот факт, что в правительство вошли в основном люди, близкие к ХТШ или поддерживающие ее идеологию, что обеспечивает строгое толкование исламского права.
Например, местные жители твердо убеждены, что министр религии Анас Мухаммад Башир аль-Муса — это тот же человек, который носит псевдоним Бахир аш-Шами и являлся главой Совета шуры ХТШ. Но даже если это два разных человека, аль-Муса тем не менее был председателем апелляционного суда «Джейш аль-Фатх», коалиции группировок, которая включала в себя ХТШ (в то время известную как «Джебхат ан-Нусра»).
Судьба «Сирийского правительства спасения» связана с судьбой ХТШ. Несмотря на рост народного недовольства обеими организациями, в ближайшее время ни одна из них не исчезнет.
Будущее этого региона, в свою очередь, тесно связано с российско-турецкими соглашениями о деэскалации обстановки и разоружению радикальных группировок на неподконтрольных Дамаску территориях. Что «Хайят Тахрир аш-Шам», что «Сирийское правительство спасения» являются составной частью этого соглашения — и дерадикализация международной террористической организации позволяет в некотором роде выполнить взятые Турцией на себя обязательства.
Но вряд ли стоит ожидать, что курс, взятый группировкой в июне 2016 года, изменится коренным образом в обозримом будущем. Именно тогда на публике впервые появился глава «Джебхат ан-Нусры» Абу Мухаммад аль-Джуляни, который объявил об отмежевании организации от «Аль-Каиды» и ее преобразовании в «Джебхат Фатх аш-Шам» («Фронт завоевания Леванта»).
С момент своего первого ребрендинга тогда еще группировка «Джебхат Фатх аш-Шам» выбрала политику гласности. Руководство регулярно появляется на публике, показывает свое лицо и больше не скрывается в тени.
«На данном этапе мы стараемся показать истину. Не сгущать краски или, наоборот, осветлять картину, а лишь показать реальность. Люди здесь — это не те же самые, что были в Ракке во времена халифата ИГИЛ1. Наша группировка не является угрозой Западу. Региону нужна международная помощь, чтобы восстановиться. Мы последние сражаемся с режимом и его союзниками, но нам не удастся победить их без помощи», — заявил главный богослов «Хайят Тахрир аш-Шам» Абу Абдулла аш-Шами в интервью французскому изданию Le Temps 4 сентября 2020 года.
Смена названий, заявления о том, что ХТШ не является угрозой Западу, а теперь и «правительство спасения»: все это создает видимость, будто группировка взяла курс на умеренность.
На самом же деле это нужно для достижения главных целей — легитимизации и получения международной поддержки. А правительство с громким названием и связями с международной террористической организацией вряд ли способно кого-нибудь спасти.
Автор: ЧВК Медиа
