На дворе 1973 год, 6 октября Египет и Сирия нападают на Израиль. Начинается Война Судного дня. Ирак никто не предупреждал, с Багдадом никто не советовался, от Саддама Хусейна — который ещё не президент, но уже начал уверенное восхождение к вершинам власти, — всё держали в тайне. Иракским баасистам никто особо не доверяет. Но Ирак не может позволить себе проигнорировать очередную арабскую войну с Израилем. Багдад посылает на фронт вооружённые силы, они несут потери и быстро возвращаются домой.
17 октября — пока боевые действия ещё идут, — Саудовская Аравия и другие арабские страны Залива инициируют нефтяное эмбарго, согласно которому отказываются продавать нефть США и ряду иных государств, поддерживающих Израиль. Ирак — с его-то запасами нефти — опять не предупредили и не позвали на предварительные переговоры.
И вот тут Саддам очень сильно обижается. Тогдашний иракский президент — а также по совместительству старший товарищ и родственник Саддама Ахмед Хасан аль-Бакр, — прекрасно понимает своего молодого помощника. Садддам заявляет, что введение нефтяного эмбарго — это слишком жалкие потуги, и арабские страны должны разорвать все экономические связи с Западом.
Арабские страны, естественно, на такое не подписывались, они даже не помышляют об экономической войне с Западом. И возмущённый Саддам… отказывается соблюдать эмбарго. Впрочем, он соглашается не продавать «чёрное золото» США и Нидерландам, поскольку те уж слишком рьяно топили за Израиль, и сотрудничать с ними совсем уж не комильфо — особенно для басистского режима, у которого во главе угла панарабизм и палестинское дело.
В итоге Ирак преспокойно торгует нефтью и гребёт деньги лопатой, а Саддам параллельно называет других арабских лидеров «лакеями Запада». Продолжается всё это вплоть до отмены эмбарго в марте 1974 г. Чего не сделаешь ради освобождения Палестины…
