Карлос родился в апреле 1958 г. и вырос в атмосфере высшего общества. Его мать, Джаконда, была мексиканкой; после развода отец, греческий судоходный магнат Блуи Мавролеон женился на внучке писателя Сомерсета Моэма — Камилле. Ребёнок остался с отцом. Едва Карлосу исполнилось три года, как Камилла ушла к графу Фредди Шандону — владельцу Moët et Chandon, самой знаменитой винодельни Франции.
Брат Карлоса, Ники, заключил брак с американской кинозвездой Барбарой Каррера. Состояние семьи оценивается в £ 100 млн. Карлос крутил романы с певицей Барбарой Стрейзанд и Кристиной Онассис (наследницей греческого миллиардера Аристотеля Онассиса).
Когда летом 1988 г. стало ясно, что с Карлосом случилось что-то ужасное, справки о нём наводила Этель Кеннеди (вдова Роберта Кеннеди — младшего брата убитого президента Джона Кеннеди); для этого она позвонила в Белый дом.
В детстве Карлоса отдали в престижный Итонский колледж. Он хорошо учился, но учиться не любил. Вскоре парень стал слушать музыку, которая не нравилась родителям, подружился с левыми активистами, пристрастился к выпивке и лёгким наркотикам. Всё это можно списать на заурядный подростковый бунт, но в 14 лет Карлос потребовал перевести его из Итона в лондонскую общеобразовательную школу — что и было сделано.
После этого Карлос совсем отбился от рук. На протяжении двух лет он активно употреблял ЛСД и, по его же словам, «воровал в магазинах в промышленных масштабах». Наконец, юноша сказал родителям, что собирается на юго-запад Франции погостить у друзей; телефонов там нет, и минимум две недели о нём ничего не будет слышно. На самом деле Карлос планировал поехать в Бирму (ныне Мьянма) и контрабандой вывезти оттуда рубины.
Парень добрался до Пакистана. Он очутился в предгорьях Гиндукуша, недалеко от границы с Афганистаном, на землях, которые едва контролировались пакистанской администрацией, не говоря уже о британском владычестве. Деньги, взятые из дома, закончились, и Карлос перебивался случайными заработками. В итоге он устроился телохранителем к одному из местных племенных вождей, научился говорить на пушту и принял ислам, взяв имя «Каримулла Нуристани». С семьёй Карлос так и не связался, родители решили, что он умер.
Спустя два года молодой человек вернулся в Британию — худой, больной и беспокойный. Семья обрадовалась и надеялась, что его юношеская страсть к путешествиям и приключениям удовлетворена. Карлос тоже старался вести себя хорошо — он принялся усердно учиться и… окончательно перешёл с амфетаминов и кислоты на героин (результат пребывания в Пакистане). До конца своей короткой жизни он так и не смог избавиться от пагубного пристрастия к наркотикам.
Окончив школу Милфилд, Карлос поступил в Принстонский университет — но этого ему показалось мало, и он подал заявление в Гарвард, куда тоже успешно прошёл. Благодаря деньгам и связям молодой человек стал вращаться в кругах элиты Восточного побережья США. Он был желанным гостем клана Кеннеди. У него был роман с архитектором и дизайнером Мэри Ричардсон, которая позже вышла замуж за Роберта Кеннеди-младшего (племянника покойного президента), и короткая интрижка с Фаун Холл (секретаршей, оказавшейся в центре международного скандала Иран-контрас).
После Гарварда Карлос устроился трейдером на Уолл-стрит. На дворе были 1980-е гг., и он преуспевал. Карлос жил на Манхэттене, много зарабатывал и тратил большую часть денег на кокаин и героин.
Но всё же Карлосу чего-то не хватало. К 1985 г. ему всё надоело, он улетел в Исламабад (столицу Пакистана), а оттуда поехал в Пешавар. Этот город представлял собой главный штаб и базу материально-технического обеспечения различных группировок моджахедов, которые участвовали в афганской гражданской войне. Карлос уговорил боевиков взять его с собой в Афганистан, где и получил первый боевой опыт. Потом он вернулся в США, но спустя несколько месяцев продал квартиру в Нью-Йорке и снова отправился в Пешавар. Ему было 26 лет.
В Пешаваре располагался Афганский медиаресурсный центр (AMRC). Один из хранившихся там фильмов был снят в июне 1988 г. недалеко от города Джелалабад, что на востоке Афганистана. Сначала камера показывает множество вооружённых моджахедов, ждущих начала боевых действий. На заднем плане горы — типичный пейзаж для Восточного Афганистана. Наконец, появляется бородатый ухмыляющийся Карлос. На голове у него паколь (шерстяная шапка, похожая на берет), за плечами — АК47
«Меня зовут Каримулла, — говорит Карлос. — Я моджахед. Сегодня мы совершаем атаку на Джелалабад. Все командиры моджахедов объединились для этой атаки. Я очень счастлив и горжусь тем, что нахожусь со своими братьями-моджахедами. Аллаху акбар”.
Затем Карлос переходит на пушту: “Я из Лондона. В Лондоне я сражался в джихаде пером. Теперь я сражаюсь мечом. Я приехал в Афганистан, чтобы принять участие в джихаде”.
На тот момент Карлос провёл в Пешаваре уже около трёх лет. Сначала он увлёкся политической борьбой моджахедов, общался с иностранными журналистами и регулярно навещал американских дипломатов и других важных персон, но желание воевать стало слишком сильным. К 1988 г. он считался опытным бойцом.
По словам бывших собратьев по оружию, Каримулла «делал всё, о чём его просили, и делал это хорошо». Рассказывают, что к концу своего пребывания в Афганистане Карлос командовал дюжиной человек и сам устраивал засады. Он всегда находился в гуще любых событий и даже молился дольше и усерднее, чем его товарищи. Один моджахед вспоминал, как Карлос вышел на утреннюю молитву в ледяной шторм и вернулся промокшим насквозь:
Мы смеялись над ним, когда он вернулся, но он просто сказал «Альхамдулиллях” [хвала Аллаху] и снова лёг спать.
В 1989 г. СССР вывел войска из Афганистана. Война продолжалась, поскольку моджахеды атаковали правительственные силы, но Карлос разочаровался в распрях между различными группировками боевиков. Пришло время заняться чем-то новым.
Карлос вернулся в Лондон и за несколько месяцев превратился в военного корреспондента. В Афганистане он попробовал себя в качестве оператора и снимал боевые действия на передовой. Благодаря этому опыту, а также знанию языка и личному обаянию дела вскоре пошли на лад.
В 1991 г. Карлос пытался нелегально проникнуть из Омана в Кувейт во время Первой войны в Персидском заливе. Ему это не удалось, но несколько месяцев спустя он пробрался на север Ирака (в Иракский Курдистан). Потом были командировки в Сомали, Судан, Мьянму, Анголу, Руанду и снова в Афганистан. Несколько раз Карлос оказывался в Пешаваре и дважды безуспешно пытался получить доступ к Усаме бен Ладену. Другие журналисты называли Карлоса «специалистом по дерьму», имея в виду, что ему нравятся самые грязные и опасные места на планете.
На заре 1990-х гг. Карлос совершил несколько поездок в Сомали для американских телеканалов. Тим Дигл, — журналист, работавший с ним в Восточной Африке, — отзывался о Карлосе как о «действительно хорошем человеке»:
Несмотря на всё, что мы видели, — а мы видели сотни трупов за день, — он никогда не терял сострадания. Мы поехали в одну деревню, и там остались невредимыми всего три человека, а он оказывал им первую помощь и присматривал за людьми. Большинство просто сфотографировали бы и ушли.
В то же время, Карлос слыл безрассудным, но везучим. Дигл рассказывал, как его коллега потребовал остановиться на ланч буквально посреди сражения:
Он нашёл двух омаров, поэтому мы остановились в полевом госпитале и, пока армия отступала, приготовили их и съели, проткнув штыками.
В другой раз Дигл увидел, что Карлос забрался на крышу джипа с пистолетом в одной руке и огромной пачкой долларов — в другой. Джип окружила толпа разъярённых сомалийских боевиков.
«NBC и ABC попросили его [Карлоса] заплатить людям, которых они наняли для защиты журналистов. Карлос сказал им, что они должны помолиться, прежде чем он им заплатит. Вас или меня казнили бы на месте, но ему это сошло с рук. Он всегда так делал», — вспоминал Дигл.
В перерывах между командировками у Карлоса было много романов (как говорил брат, «женщины просто стекались к нему»), и он употреблял много кокаина. Карлос проводил время в клубах и барах Челси и Ноттинг-Хилла. Он прочитал десятки книг, — в основном, классику, — а также не раз перечитывал «Семь столпов мудрости» Томаса Эдварда Лоуренса. Кроме того, он писал рецензии для «Литературного обозрения».
Карлосу удавалось скрывать свою зависимость. Коллеги, с которыми он тесно сотрудничал на протяжении многих лет, никогда не видели, чтобы он употреблял наркотики.
7 августа 1998 г. два мощных взрыва прогремели у посольств США в Найроби (столице Кении) и Дар-эс-Саламе (тогдашней столице Танзании). Оперативники ЦРУ решили, что следы террористов ведут в Пакистан и далее, через Пешавар, — в Афганистан; подозревали «Аль-Каиду».
Через 13 дней американцы ответили, ударив ракетами по предполагаемым объектам «Аль-Каиды» в Судане и Афганистане (операция «Бесконечный охват»). В Афганистане и Пакистане это вызвало дикую ярость. В Кабуле расстреляли миротворцев ООН. По всему Пакистану шли массовые антиамериканские демонстрации. В Пешаваре начали распространяться слухи о том, что Усама обещал награду в $ 15 000 за каждого убитого западного человека.
На фоне этого CBS хотела, чтобы Карлос как можно быстрее добрался до Пешавара, а оттуда проник в лагеря подготовки боевиков и сделал уникальный репортаж. Карлос не возражал — будучи «специалистом по дерьму», он обожал Афганистан. Проблема заключалась в том, что страной уже правил «Талибан», и талибы не пускали зарубежных репортёров. Попасть в Афганистан можно было только нелегально, выдавая себя за другого человека; это было очень опасно. Талибы разоблачили даже команду американских журналистов афганского происхождения; их жестоко избили и едва не казнили.
Но Карлоса это не остановило. Он позвонил своей 26-летней невесте, на которой собирался жениться в ноябре, а затем — отцу, пообещав тому быть осторожным. Затем мужчина собрал вещи, получил аванс в размере $ 5000 и вылетел в Исламабад. 23 августа он прибыл в Пешавар и заселился в гостиницу Green’s Hotel недалеко от главного базара Саддар. Жить ему оставалось четыре дня.
Бросив сумку в отеле, Карлос сразу наведался в офис местной газеты The News — к репортёру Рахимулле Юсуфзаю, который знал всех и вся. Если Усама бен Ладен или талибы хотели что-то сказать Западу, плёнки и кассеты передавали Рахимулле.
Как и следовало ожидать, Рахимулла посоветовал Карлосу замаскироваться под местного жителя, ехать через горы и незаконно пересечь пакистано-афганскую границу. По словам Юсуфзая, сперва требовалось добраться до городка Мирам-Шах, который находился всего в нескольких километрах от лагерей.
На следующий день Карлос нанял автомобиль (пикап Toyota) с водителем и двинулся в путь. К вечеру он был в Банну — пыльном городке на краю гор, а ближе к вечеру следующего дня очутился в Мирам-Шахе. Через несколько часов — вечером, 25-го августа, — его схватили пакистанские силовики. Они не тронули Карлоса, но сильно его напугали. Пакистан лихорадило, и спецслужбы нервничали больше всех. Карлос с трудом объяснил следователям, кто он и куда едет. После напряжённой и бессонной ночи его посадили в автобус и отправили обратно в Пешавар.
28 августа около 19:30 продюсер CBS Лесли Кокбёрн позвонила Карлосу на спутниковый телефон. Он всегда брал трубку или быстро перезванивал — но тут ответа не было на протяжении нескольких часов, и Кокбёрн запаниковала. Она связалась с отелем, и ей сообщили, что гость заперся в номере. В итоге встревоженные сотрудники открыли дверь запасным ключом и обнаружили, что Карлос сидит на кровати голый по пояс, с сигаретой во рту. Из правой ноздри сочились кровянистые выделения. На левой руке был след укола, рядом на кофейном столике лежал шприц с остатками героина. Карлос был мёртв. Вскрытие показало, что причиной смерти — наступившей в период с 18 до 24 часов 27 августа — является передозировка наркотиками (помимо инъекции, Карлос покурил и принял таблетки). Следов насилия на теле патологоанатом не обнаружил.
Родственники и друзья Карлоса Мавролеона до сих пор не знают, что с ним случилось. Им кажется странным, что опытный наркоман употребил одурманивающие вещества трижды с небольшим интервалом. Передозировка тоже вызывает вопросы — Карлос всегда точно рассчитывал дозу; кроме того, он давно бросил колоться (после того, как его друг-наркоман умер от СПИДа). Близкие отвергают и суицид — по их словам, Карлос до последнего придерживался ислама, а в исламе самоубийство — грех. По мнению семьи, 40-летнего Карлоса убили, однако обстоятельства этого до сих пор неизвестны.
