Дерадикализация граждан, попавших под влияние международных террористических группировок (МТО) и находящихся в местах лишения свободы, сегодня волнует многих – от ответственных лиц правоохранительных органов до представителей гражданского общества.
Мое достаточно долгое общение с сокамерниками, отбывшими большую часть срока (например, отзыв в Ташкент на доследование), или только готовящимися к этапу после завершения судебных слушаний, а иногда с теми, кто в шоке от первых дней пребывания в тюрьме, позволило разделить всех, с кем делил тюремную пайку на:
1. Откровенных бедолаг. Они просто увлеклись Исламом, на каком-то этапе решили пополнить знания Корана на непонятных домашних занятиях, как потом оказалось с малограмотными «учителями». Им и в голову не могло прийти, что ходили они в подпольные «худжры» (в которых почти всегда радикализация – основа обучения), что запрещено законом. В конце концов через какое-то время они возвращались в свои семьи. Законодательство в Узбекистане построено таким образом, что участие в подпольных «худжрах» при искреннем раскаянии не наказывается сроками заключения под стражу;
2. Зэки, увлекшиеся радикально-экстремистскими толкованиями религии, поверившими, что «Халифат» – единственно верная форма существования мусульманской уммы. Увлечение прошло, идеи оказались слабенькими. Дома – жена, дети, родители, братья и сестры. Ах, это сладкое слово – Воля вместо шконки на зоне, оказывается удивительно соблазнительной штукой. Через определенное время (у всех по-разному) приходит понимание эфемерности идей такого далекого и скорее всего фальшивого «Халифата» и тогда отказ от радикальных, экстремистских взглядов дает 100% шанс вернуться домой;
3. Совсем мало, тех кто искренне верит в то, что есть только один у мусульманина в сегодняшнем мире путь – поддерживать жесткие радикально-экстремистские желания перевернуть этот мир, ввергнуть его в смертельную схватку с «кяфирами». Такие не отказываются от своих взглядов, беседуют с имамами, психологами, однако остаются при своем мнении. Таких откровенное меньшинство.
Понятно, что это деление в общем — условное, а люди встречаются разные. Есть и такие, кто верит, что существуют фетвы, которые якобы для спасения жизни мусульман в тюрьмах разрешают им «отказаться» от радикальных идей, начать, для маскировки, пить алкоголь, курить. Другими словами, ввести правоохранителей в заблуждение, мол я исполню «харам» – это доказывает, что раскаялся. Некоторые пытаются пойти по этому пути. А домой вернусь, и нагрешу немного – но цель благая, фетву исполнить.
АМНИСТИЯ ЗАКЛЮЧЕННЫХ
Инициированное президентом Узбекистана освобождение из мест лишения свободы нескольких тысяч заключенных, которых считали просто верующими и не более того, настолько потрясло иностранцев, что американцы исключили Узбекистан из черного списка, в который входят страны, преследующие граждан по религиозным убеждениям.
Освободить – освободили, но некоторые из таких на воле решили, что власть проявила слабость, радикализм сильнее государства, а значит нужно продолжить борьбу… толком и объяснить не могут за что.
Более того, хорошее образование некоторым из них, позволяет превращать себя в «истинного борца со злом», например, в «блогера» или в правозащитника.
Ярким примером такой мимикрии является Иброхимжон Аспаров, «блогер» и «правозащитник», боевик ИГИЛ, которого в Турции пытаются осудить за массовое убийство мирных граждан в 2017 году в Стамбуле
АКМАЛ ШАРИПОВ — ЮРИСТ И ЭКСТРЕМИСТ
Такой необычный пример, переквалификации экстремиста в правозащитника, выбрал себе еще один нестандартный персонаж – Акмал Шарипов.
Нестандартный, вот почему. Акмал Шарипов родился в Бухаре. Толковый парень, в 2004 году поступил в Ташкентский государственный юридический институт, неплохо учился. Да что-то не заладилось у Акмала. Увлекся радикально-религиозными идеями. По молодости такое иногда случается; обычно самый мало-мальский опыт отрезвляет и решение реальных жизненных задач останавливает юношей или девушек от принятия роковых для жизни решений.
Но с Акмалом такого не произошло. Идеи насильственного экстремизма завладели умом молодого человека. Завладели и повели дальше. Шарипов принял решение стать активным участником радикально-экстремистской организации. И не просто рядовым участником, а амиром (лидером). Для этого, по его мнению, нужно было лишь привлечь во вновь созданный им джамаат своих друзей. И такие друзья нашлись среди сокурсников, тоже будущих юристов. Вскоре Акмал Шарипов вместе с Хумаюном Рахмоновым, Отабеком Шакировым, Азизбеком Хакимовым начинают проводить постоянные собрания (у кого нибудь дома), на которых обсуждают жизнь муджахедин в Чечне, Дагестане, Афганистане. Такое увлечение не ограничивались лишь обсуждением борьбы с «кяфирами» в различных регионах мира. Главное для Акмала было подготовить свою команду к совершению «хиджры» и встать в ряды муджахедин в священном «джихаде» против неверных.
Однако со временем Акмал и его команда попадают в поле зрения спецслужб. Дома у Акмала находят компьютер, электронные носители, мобильные телефоны с выступлениями лидеров «Исламского движения Туркестана» и «Союза исламского джихада», призывающих слушателей присоединиться к этим МТО в Афганистане.
Задержания, обвинения, судебные расследования и, как итог, в феврале 2011 года Акмал Шарипов оказывается за решеткой.
8 лет, проведенные в заключении, были хорошей возможностью подумать, как жить дальше. В конце концов, Акмалу после выхода на волю немногим более 30 лет. Юридическое образование, понимание ответственности за совершенные ранее преступления, должно было стимулировать его к принятию ответственного решения. Общественные, да и властные структуры не остались в стороне. Все постарались помочь – беседы с психологом, местными религиозными лидерами, финансовая помощь – помогли перестелить крышу, продовольственные пакеты.
ВОЛЯ И ОПЯТЬ ЗОНА
Но не случилось Шарипову вернуться в честную жизнь. Зато случилось вновь начать активную пропаганду идей насильственного экстремизма, призывать к помощи истинным борцам за веру в землях Шамы (в Сирии) в рядах джамаата«Катибат аль-Тавхид валь джихад». На самом деле это бандформирование, одно из самых дерзких и кровавых из всех, что базируются в Сирийском Идлибе. В рядах группировки в большинстве своём воюют выходцы из Узбекистана и Кыргызстана.
Опять арест, следственные действия, завершение уголовного расследования, материалы которого переданы в Бухарский областной суд.
И вот тут случилось то, что обычно с такими людьми не происходит. Обычно вербовщики в МТО гордятся своей «деятельностью» и никогда не отказываются от своих поступков. Ведь они не считают свою активность преступлением, потому, как участвуют (по их собственному мнению), в борьбе с кяфирами.
Но, как оказалось в случае с Акмалом Шариповым, такой сценарий им не был предусмотрен. Скорее всего юридическое образование, а может быть и пребывание в местах не столь отдаленных, или пример влияния бирадаров, которые стараются оседлать идею «правозащиты», подвигли Шарипова к мысли последовать примеру, уже упомянутого Аспарова.
Теперь Акмалов Шарипов – правильный «правозащитник». В его первом списке «жертв режима», которых необходимо спасать — оптовые сбытчики наркотиков, братья Хазратовы, задержанные с поличным еще в мае прошлого года.
На самом деле цель у Акмалова Шарипова проста, как три копейки – перекраситься в «правозащитника» и избежать справедливого наказания. Идея может быть и неплохая, но в реальности – невыполнимая.
Продолжение следует
В.Михайлов
03.03.2021
Источник: «Новости Узбекистана»
См. также «Почему боевики ИГИЛ становятся «блогерами». Часть 1»
