В ночь на 2 октября в Лас-Вегасе произошло крупнейшее массовое убийство за всю историю США. Погибли 59 человек, 527 пострадали.
64-летний Стивен Пэддок, по имеющейся информации, покончил с собой еще до прибытия спецподразделений полиции. При обыске в номере гостиницы, откуда велся огонь, было обнаружено свыше 20 единиц оружия. Высказывалось предположение, что стрелок являлся психически больным, но никаких свидетельств этого не найдено. Шериф полиции Лас-Вегаса Джозеф Ломбардо заявил: Пэддок намеревался скрыться из номера, а судя по количеству оружия, вряд ли мог совершить массовое убийство в одиночку.
Считайте террористом
Уже 2-го октября новостное агентство «Исламского государства» Amaq назвало Пэддока «воином, принявшим ислам всего несколько месяцев назад». Однако правоохранительные органы США уже заявили об отсутствии оснований считать его как-то связанным с ИГ. Казалось бы, на этом тему можно закрыть, но определенные сомнения остаются. Все дело в том, как в ИГ назвали стрелка. По классификации игиловцев «воин» – это член ИГ, а «солдат» – сторонник, примкнувший к данной организации. Обычно, когда где-либо совершается теракт, в СМИ, аффилированных с ИГ, указывается, что теракт совершил сторонник («солдат»), то есть лицо, которое под влиянием пропаганды террористов приняло решение о подготовке и совершении нападения. «Воин» же – человек, который, помимо сказанного, дал ИГ байат (присягу). По информации ресурса Site Intelligence Group, отслеживающего террористический контент в Интернете, ИГ выпустило официальное коммюнике, в котором Пэддок был назван как Абу Абдул Барр аль-Амрики (Abu Abdul Barr al-Amriki), внявший призыву лидера ИГ Абу Бакра аль-Багдади о необходимости нападения на страны коалиции.
Разумеется, на подобное заявление можно возразить тем, что ИГ берет на себя ответственность и за нападения, к которым никакого отношения не имеет, с целью заработать имидж группировки, способной устраивать атаки где угодно, и тем самым создавать впечатление, будто ее возможности весьма велики. Такой взгляд имеет право на существование, но ИГ далеко не всегда «вписывается» даже за резонансные теракты. Если Пэддок действительно числился у игиловцев «воином», это означает причисление его данной организацией к своей ячейке. С учетом заявлений шефа полиции Лас-Вегаса вопрос, готовился ли террорист в одиночку или ему оказывали помощь, остается открытым.
Проанализируем версию, в которой ИГ действительно имело отношение к стрельбе в ночь с первого на второе октября в крупнейшем городе Невады. Деструкция Ближнего Востока, включая Сирию и Ирак, создание условий для феномена ИГ привели к ответному эффекту, когда фундаменталисты всех мастей, пользуясь современными технологиями в сочетании с организаторским опытом, дистанционно, без непосредственного контакта подряжают на джихад тысячи боевиков со всего мира. Не касаясь вопроса их мотивации, можно смело утверждать, что поставленная задача выполнена более чем успешно. Властям США признать стрельбу в Лас-Вегасе терактом крайне невыгодно, поскольку это ставит под вопрос профпригодность спецслужб и сомнительность выделения на них огромных денег. В частности, может выясниться, что меры, принятые со времен Патриотического акта от 2001 года (USA PATRIOT act, отменен летом 2015 года) по надзору за гражданами, неэффективны и недостаточны для предотвращения террористических атак нового типа. Кроме того, многомиллиардные средства, выделяемые на такие программы прослушки, как PRISM, лишь частично купируют угрозу, которую сами же США при различных администрациях и создавали. PRISM – целый комплекс мероприятий Агентства национальной безопасности (АНБ) США по мониторингу интернет-трафика, для чего были привлечены такие IT-гиганты, как Microsoft, Apple, Google, Facebook, YouTube и пр. Помимо этой программы есть и другие, куда менее освещенные в прессе. Данные, перехваченные со спутников или кабельных линий связи, внутренних коммуникаций и т. д., затем хранятся в колоссальных дата-центрах АНБ, расположенных, например, в штате Юта, с емкостью носителей информации, по некоторым оценкам, порядка 12 эксабайт. Впрочем, точные технические характеристики засекречены.
Громадные затраты на слежку как за своими гражданами, так и за иностранцами по всему миру могут навести на мысль, что если не доказать их оправданность, потребуется либо реформирование подхода, либо сокращение бюджета всего разведсообщества. В реальности до такого вряд ли дойдет, однако лишний шум вокруг данного вопроса американским спецслужбам ни к чему. Соответственно версия о Пэддоке как «воине ИГ» им крайне невыгодна.
Наживки и крючки
Разберемся, почему новые информационные и когнитивные технологии эффективны для организации терактов и зачастую представляют серьезную проблему для служб безопасности и разведки в деле противодействия. По всей видимости, ответ следует искать в особенностях вербовки новых членов, причисляющих себя к ИГ. Все дело в том, что современные коммуникационные технологии позволяют получать значительные объемы самой разной информации, в том числе агитационных видео- и аудиороликов, пропагандистских сообщений и т. п. При грамотной подаче экстремистскими идеями вдохновляются без какой-либо связи с теми, кто готовит подобный контент. Потенциальный сторонник, насмотревшись и наслушавшись, принимает решение сначала о присоединении к ИГ, а затем о совершении атаки, чтобы подтвердить свой байат. Зачастую общение рекрута с дистанционными вербовщиками проводится скрытно ото всех (в некоторых случаях, не исключено, вообще без использования Интернета либо с применением кодовых фраз) и упреждающе выявить такого новобранца едва ли возможно.
Раньше для вербовки террористы должны были встречаться с потенциальным членом организации, теперь привлечение в их ряды стало бесконтактным. Следовательно, никакие программы слежения и применяемые ими алгоритмы неспособны выявить будущего «солдата-воина». В лучшем случае из миллиардов сообщений отфильтруется огромное количество потенциальных пособников, которым ничего нельзя предъявить. А вероятность появления очередного стрелка лишь возрастает, и препятствовать такому ходу событий чрезвычайно трудно как на стадии профилактики, так и в процессе подготовки атаки террористом.
Купи себе теракт
Помимо вышесказанного, есть еще один серьезный аспект, облегчающий работу террористических структур в США, как бы это парадоксально ни звучало. Безусловно, дело в доступности оружия, в том числе автоматического, гражданам этой страны, что гарантировано им 2-й поправкой конституции от 1791 года. Во многих штатах легко приобрести достаточно оружия и боеприпасов к нему, чтобы совершить самые тяжкие преступления, – статистика последних десятилетий это подтверждает со всей очевидностью. Массовые убийства в США давно стали если не нормой, то как минимум обыденностью, как все привыкли к взрывам смертников где-нибудь в Ираке. Соответственно в США любой потенциальный новобранец, причисляющий себя к террористической организации, при наличии средств и соблюдении мер конспирации способен самостоятельно организовать и осуществить нападение. Трудность выявления потенциального преступника наряду с особенностями местного законодательства повышает шансы на успешное выполнение запланированного. Если в России или, например, в странах ЕС террористы чаще всего используют подручные средства – автомобили, ножи, СВУ, то в Штатах возможностей значительно больше именно благодаря свободному доступу их граждан к боевому оружию. В конкретном случае не имеет большого значения, были ли у Пэддока личные, психические проблемы, из-за которых поддался исламистской пропаганде, или же действовал по идейным соображениям. Важно, что ИГ сумело конвертировать его желание в конкретные действия, им же профинансированные, подготовленные и совершенные. Грамотно применяя пропагандистскую работу, террористы достигают эффекта, когда в людях начинают превалировать их пороки, даже если они основаны на честолюбии (в частности на желании прославиться) или чувстве справедливости (как вариант – возмездии правительству США за устроенные им войны в других странах). С точки зрения эффективности для организаторов из ИГ неважно, вменяем человек или нет, есть в нем патологическая склонность к насилию или же он руководствуется вышеозначенными причинами. Главное – превратить его в оружие в своих руках. Затем уже следует информационный резонанс, используемый для рекламы и стимулирования прихода новых рекрутов.
Некоторые выводы. Созданная американским правительством защита против террористических организаций, во многом взращенных им же, показывает на примере Пэддока границу своей эффективности. Психокогнитивные технологии при определенных условиях позволяют вербовать новобранцев из числа сочувствующих дистанционно, без непосредственного контакта в вербальной форме, по переписке или по телефону. Таким образом, существенно снижаются или даже полностью нивелируются возможности спецслужб по превентивному выявлению новобранца, ассоциирующего себя с террористической организацией. Он же сам, без помощи материнской структуры изыскивает ресурсы и возможности для нападения, что исключает вероятность отслеживания транзакций, поскольку в финансовом отношении рекрут, как правило, самодостаточен. Свободный доступ к широкому спектру оружия в США лишь упрощает потенциальному террористу способ атаки и увеличивает число будущих жертв. Все перечисленное представляет собой уязвимость в системе безопасности США, которая по ряду причин может скрываться их властями. Ведь обнародование подобной информации поднимает вопросы о целесообразности слежки за гражданами и ограничении их свобод в угоду государственной безопасности, а также усиливает позиции тех, кто выступает за пересмотр права на ношение оружия или как минимум за ужесточение закона. В последнем случае изменения невыгодны оружейному лобби, и если раньше на него давили после расстрелов, например, в школах, когда проблема во многом сводилась к трудным подросткам и неадекватным лицам с психическими расстройствами, то теперь к этому перечню могут добавить пункт о необходимости лишить потенциальных террористов возможности подготовить нападение. Таким образом, если версия с причастностью стрелка из Лас-Вегаса к ИГ соответствует действительности, внутри США есть значительное число влиятельных организаций, которые не станут прилюдно признавать столь неудобное для них реальное положение вещей. А значит, постараются сделать все, чтобы версия о психопате-одиночке оставалась официальной, после чего дело будет закрыто.
Константин Стригунов
Опубликовано в выпуске № 40 «Военно-промышленного курьера» за 18 октября 2017 года
