Джумабай Ахмаджанович Ходжиев (Джума Намангани) — один из лидеров Исламского движения Узбекистана (ИДУ).
Джумабай Ходжиев родился 12 июня 1969 г. в селе Ходжа Наманганского р-на Наманганской обл. Узбекской ССР. В ноябре 1987 года окончил СПТУ г. Намангана и был призван в воздушно-десантные войска.
В 1987-1989 гг. проходил срочную службу в войсках ВДВ, в 1988 г. воевал в Афганистане. В 1989 г. вернулся в Ферганскую долину, где попал под влияние местных религиозных активистов. В конце 1989 г. стал учеником одного из наиболее авторитетных богословов среднеазиатского региона Абдували Мирзаева (шейха Абдували кори Андиджани).
Принял активное участие в создании военизированной, фундаменталистской организации «Товба» («Покаяние») занимавшегося изучением и пропагандой ислама.
С момента возникновения группы ее целью было создание в Ферганской долине исламского государства, живущего по законам шариата. Члены группы обучались теории джихада в его ограниченном понимании — лишь как вооруженной борьбы с «неверными». Членами «Товбы» были совершены уголовно наказуемые преступления. Финансирование организации, ее вооружение обеспечивались за счет награбленных средств. Уже в 1992 г. группа ушла в подполье, ее активисты предпочли покинуть страну и вести подрывную работу против Узбекистана с сопредельных территорий.
Еще в 1991 г. установил тесные отношения с наиболее радикально настроенными активистами Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ).
В 1992 г. вместе с тридцатью последователями Джумабай Ходжиев, разыскиваемый правоохранительными органами Узбекистана за совершение целого ряда уголовных преступлений — от разбойных нападений и грабежей до заказных убийств, бежал в Курган-Тюбинскую область на западе Таджикистана.
В феврале 1993 г при содействии таджикских исламистов (в частности, Мухаммад-Шарифа Химатзаде, занимавшегося формированием военной структуры ПИВТ) выехал на территорию Афганистана, вместе с так называемым таджикским правительством в изгнании, возглавляемым Саидом Абдулло Нури и Ходжи Акбаром Тураджонзода. Эти лидеры оппозиции назначили его «амиром» Исламского движения возрождения Узбекистана (ИДВУ) и заместителем председателя Движения исламского возрождения Таджикистана (ДИВТ).
Находясь в Афганистане, Ходжиев проходит специальную подготовку в лагерях моджахедов на тренировочной базе исламистской организации «Джамаат-е ислами» в районе города Варсадж северо-восточной провинции Тахар. Позже он посетит иранский Мешхед и пакистанский Пешавар. Именно здесь и происходит окончательная «шлифовка» образа Намангани как идейного борца за торжество веры. Он обзаводится обширными связями среди духовных авторитетов стран, в которых ему удалось побывать, но не ограничивается этим: с ним устанавливают контакты и представители спецслужб этих государств в частности пакистанской межведомственной разведки ИСИ.
По инициативе ИСИ Ходжиев в начале 1993 г. был командирован на восток Афганистана в специальный лагерь (—Бадр-2—) по подготовке террористов различных международных исламистских организаций. Позднее был переправлен в Пешавар (Северо-Западная пограничная провинция Пакистана), где в мае 1993 г. встретился с представителем Службы общей разведки Саудовской Аравии.
Затем Ходжиев был переведен в тренировочный лагерь «Мирам Шах», в котором прошел еще один курс по программе спецподготовки для командного звена террористических группировок, действующих под контролем пакистанской межведомственной разведки.
Вернувшись летом 1993 г. из Афганистана, Ходжиев на средства ИСИ и ряда исламистских организаций («Братьев-мусульман», «Исламской партии освобождения», саудовского Фонда «Ибрахим аль-Барахим» и др.) открыл в Каратегинской долине Таджикистана собственный лагерь по подготовке боевиков исламской оппозиции Узбекистана, а в дальнейшем целую сеть военных и тренировочных лагерей большей частью на севере Таджикистана.
В тот же период группировка узбекских исламистов под командованием Ходжиева приняла активное участие в гражданской войне на стороне Объединенной таджикской оппозиции (ОТО), действуя в Таджикабадском районе на севере Таджикистана, в Ясманском ущелье Джиргатальского района, а также в Гармском районе (близ н.п. Суфиин).
В середине — второй половине 90-х гг. Ходжиев неоднократно выезжал на территорию Афганистана, занимаясь вопросами боевой подготовки узбекских фундаменталистов, закупкой и доставкой оружия и снаряжения. В 1996 г. выехал в Саудовскую Аравию, где учился в религиозном центре для иностранных студентов, действующем под непосредственным контролем Службы общей разведки королевства.
Основные базы Ходжиева находятся в Ясманском ущелье Джиргатальского р-на иселении Хоит Таджикабадского р-на (около 50 км от кыргызско-таджикскойграницы).Джип, которым он пользовался во время операции в Баткенте, имел алма-атинские номера.
Ходжиев поддерживал близкие отношения с рядом исламистских лидеров Таджикистана и некоторыми членами руководства Объединенной таджикской оппозиции, с сотрудниками ИСИ, активистами региональных и международных исламистских организаций. Считался другом и едва ли не родственником Мирзе Зиееву — в прошлом авторитетному полевому командиру Джаге, — позднее получившему в коалиционном правительстве Таджикистана пост руководителя Министерства по чрезвычайным ситуациям.
До середины 90-х Джума Намангани — один из самых влиятельных людей в Таджикистане.Подчиненные ему подразделения боевиков — одна из основных сил, осуществлявщих наркотрафик по маршруту Афганистан — Таджикистан — Кыргызстан – Узбекистан, при этом тесно сотрудничал с исламистским движением Талибан. В этомнаркотрафике вынужденно участвовали жители в подконтрольных Намангани районах Джиргаталя. Один из контрабандных путей этого участка проходит через чон-алайское местечко Карамык, которым боевики Джумы Намангани овладевали трижды.
Джума Намангани также активно занимался контрабандой оружия, боеприпасов, золота. Особое увлечение полевого командира была — контрабанда драгоценных камней из месторождений в Афганистане и Джиргатальском районе Таджикистана. Один измаршрутов проходит через Чон-Алайское село Карамык, активно сотрудничая в этой сфере с представителями Ахмадшаха Масуда. Это позволило ему обзавестись домами в Афганистане и Пакистане, в частности в Кабуле, Кундузе, Талукане, Тавильдаре и Пешаваре.
Еще в первой половине 90-х Джума Намангани становится ближайшим сподвижником Тахира Юлдашева.
После наступления долгожданного мира в Таджикистане, Джума Намангани, Тахир Юлдашев и другие «наманганские легионеры» оказались лишними и вновь ушли в Афганистан. Они унесли с собой горечь обиды на ОТО и ее лидеров, прежде всего, за смерть вождя партии «Адолат» Одилжона домлы, из-за недобросовестной охраны со стороны таджикских оппозиционеров. Во время одной из внутренних «разборок» в рядах ОТО, он остался без охраны и был убит.
Все эти факторы послужили поводом к формированию идеи создания независимой и самостоятельной структуры. Т.Юлдаш и Д. Намангани понимали, что после достижения мира в Таджикистане, неизбежно возникнет вопрос об узбекских боевиках и членах ОТО. И варианты возможных последствий для легионеров были совсем не радужными при любом раскладе, так как во главе угла, безусловно, должны были встать политические нюансы будущих таджико-узбекских отношений.
Новая и еще очень слабая власть Таджикистана вряд ли предпочла бы портить отношения с сильным соседом из-за нескольких сотен боевиков, к тому же врагов официального Ташкента. Поэтому среди замиряющихся лидеров ОТО собственный инстинкт самосохранения в его широком смысле, был гораздо важнее и это вполне объяснимое явление, особенно в большой политике.
Таким образом, в конце 1996 года, когда в Таджикистане шли интенсивные переговорные процессы между конфликтующими сторонами, Тахир Юлдашев, не желая становиться разменной монетой, в условиях Афганистана создал новую организацию, получившую название Исламское движение Узбекистана.
Сразу после создания ИДУ естественным образом возник вопрос о лидерстве во вновь созданной организации. Он решился на совете членов ИДУ после совещаний и консультаций следующим образом: было решено, что амирами движения станут два человека — Тахир Юлдашев и Джумабай Намангани. Тогда на совете в присутствии членов ИДУ Намангани поклялся верой и правдой служить делу ислама. Он признал способности и качества Тахира Юлдашева, как вождя движения, обладающего ораторским искусством, религиозными знаниями, могущего увлечь людей идеями борьбы с ненавистным режимом. Однако, в свою очередь и Тахир Юлдашев признавал способности Дж.Намангани в военном деле, так что оба лидера дополняли друг друга, хотя в области религиозных знаний им еще многое нужно было постичь.
В ноябре 1999 г. боевики ИДУ под командованием Ходжиева (проникшие на территорию Узбекистана из Киргизии) совершили несколько нападений на сотрудников МВД города Янгиабада Ташкентской области (в 75 км от Ташкента). 5 мая 2000 г. по требованию официального Душанбе покинул территорию Таджикистана и вместе с частью своих сторонниками и членами их семей перебрался в Афганистан (провинцию Кундуз).
Как свидетельствуют некоторые подчиненные Намангани, в его отрядах существует ряд своеобразных ограничений — таких, как, например, отказ от собственных имен и замена их в обращении ранее присвоенными личными номерами, малейшее нарушение принятых правил грозит смертью. Строго запрещены и несанкционированные контакты с гражданским населением или боевиками других полевых командиров. За действия, которые могут быть расценены Намангани как предательство, смерть грозит не только виновному, но и всем его близким.
Иногда среди своих подчиненных Джума бахвалится огромными суммами, которые ему направляются из-за границы. Но даже его боевики отмечают, что приверженность Намангани террористическим методам объясняется отнюдь не фанатичной верностью идее джихада — он работает за большие деньги и по указке зарубежных спецслужб. Некоторые считали его агентом спецслужб Саудовской Аравии.
Джума отлично владел тактикой диверсионных действий, его называют мастеромпартизанской борьбы. Его боевые группы, опять же по словам оперативников, имели на вооружении практически все виды стрелкового оружия, а также несколько боевыхмашин пехоты и бронетранспортеров, безоткатные орудия, несколько ракетныхустановок «Град», захваченных в свое время у таджикских правительственныхвойск. «Есть у него, — рассказывали вертолетчики Южной группы войск Кыргызстана, — и вертолет, способный летать в горах ночью. Он доставлял боевикам боеприпасы, продукты питания и медикаменты.
Полевой командир и лидер ИДУ Джума Намангани заявлял о себе, как о непримиримомборце «за свободу Узбекистана от президента Каримова». Это обстоятельство заставляло узбекского лидера предпринимать дополнительные меры безопасности. Он требовал от президентов Таджикистана и Киргизии усилить не только охранусвоих границ, но и не допустить пребывания Джумы Намангани на территории их государств…
Однако, официальный Душанбе неоднократно заявлял, что Наманганипокинул пределы страны, а таджикско-афганская граница надежно контролируетсяроссийскими и таджикскими пограничниками, отрезавшими боевикам ИДУ все пути к возвращению. Тем не менее, всякий раз Намангани вновь объявлялся в своем лагерев Тавильдаре в Таджикистане. По данным войсковой разведки, вокруг баз были созданы системы многоярусного огня и эшелонированная система обороны со средствамипротивовоздушной обороны…
ИДУ финансировалось различными исламистскими фондами, а также бин Ладеном. Один из»спонсоров» экстремистов — Расул ас-Саид, представитель международнойорганизации «Всемирная исламская помощь» (ВИП). Штаб-квартира этой организациирасположена в Великобритании, в городе Бирмингем.
ВИП имеет отделения в Америкеи Европе, ведет активную деятельность повсюду, где проживают хоть небольшие общины мусульман, в том числе и на территории России. Финансовую помощь ИДУпредоставляли также «Благотворительный фонд» пакистанской «Джамаат-е ислами», общество «Катар», саудовская «Международная исламская организация спасения»,различные благотворительные фонды международного отдела «Ихван аль-Муслимун», атакже спонсируемая Эр-Риадом «Всемирная ассамблея исламской молодежи».
ИДУустановило контакты с уйгурскими сепаратистами. Наиболее тесные отношениядвижение поддерживает с двумя их группировками — «Лобнорские тигры» и»Исламское движение Восточного Туркестана» (ИДВТ), оказывая им военную иматериальную помощь.
Щедрую помощь ИДУ оказали некоторые турецкие организации и благотворительныефонды, действующие на территории ФРГ. Во второй половине 90-х гг. МухаммадКучак, секретарь коммерческого представительства турецкой фундаменталистскойорганизации «Милли герюш вакфы», зарегистрированной в Кельне, предоставил ИДУ материальную помощь на сумму в несколько сотен тысяч долларов. Финансовуюподдержку ИДУ оказывали и другие турецкие организации. Среди них -«Средневосточный тюркский союз», «Великий исламский фронт», «Очаги исламского порядка», фундаменталистская организация «Низами алем оджаклы». Основную подготовку боевики ИДУ проходят на территории Афганистана. Такжеиспользовалась территория Пакистана и Чечни. Лагеря формально принадлежат аким исламистским организациям, как «Аль-Каэда», «Харакат уль-Ансар», «Хезб-иислами», «Харакат уль-Муджахеддин», «Джамаат ат-Таблиг вад-Дауа», а такжеафганским талибам.
В Чечне боевики ИДУ проходили подготовку в одном из лагерейХаттаба — «Узбекский Фронт».
Всего с 1992 г. на территории Таджикистана,Афганистана, Пакистана и Чечни прошли подготовку более 5 тыс. боевиковИсламского движения Узбекистана.
К началу нового тысячелетия Афганистан, находившийся под властью талибов, окончательно превратился в один из центров дислокации и активной деятельности международных террористических организаций. В результате проводимой лидерами движения Талибан внутренней политики особое место и статус «братьев по оружию» получили формирования Аль-Каиды, Исламского движения Узбекистана (ИДУ), Исламской партии Восточного Туркестана (ИПВТ), отряды Непримиримой таджикской оппозиции (НТО) и некоторые другие террористические группы пакистанского, арабского и кавказского происхождения.
Исламское движение Узбекистана, прочно утвердившись в образовавшихся структурах террористической сети на территории страны, превратилось в ее неотъемлемую часть и стало играть заметную роль в военно-политическом устройстве Афганистана и агрессивных планах правительства талибов. Пройдя сложные этапы зарождения в полулегальных общественных объединениях в Узбекистане, приняв участие в гражданской войне в Таджикистане в составе вооруженных формирований Объединенной таджикской оппозиции (ОТО) и зарекомендовав себя в качестве верного союзника движения Талибан, ИДУ превратилось на тот период в мощную военную структуру, располагавшую трехтысячным мобилизационным потенциалом, способным вести широкомасштабные боевые действия в Афганистане и за его пределами.
На вооружении формирований ИДУ стоял арсенал современных видов стрелкового оружия, противовоздушных средств, несколько единиц бронетехники и новейшие средства связи. За плечами моджахедов, хорошо обученных тактике партизанской войны и ведению боевых действий в горных условиях, был опыт вторжений на территорию Кыргызской Республики в 1999-2000 гг., а также участие в операциях в зоне боевых действий талибов.
Военную инфраструктуру ИДУ в ряде провинций Афганистана, представляли собственные тренировочные лагеря в Мазари-Шарифе, Кундузе, Кабуле, отличительной чертой которых был высокий уровень подготовки боевиков. Моджахеды успешно осваивали методы диверсионной войны, партизанскую и горную тактику, под руководством арабских, кавказских и пакистанских инструкторов. Внутренняя система безопасности ИДУ обеспечивалась наличием собственного контрразведывательного органа «Истихборат», в задачу которого входило обеспечение режима секретности и выявление внедренной агентуры спецслужб, в первую очередь Узбекистана.
Лидеры ИДУ Тахир Юлдашев и Джума Намангани, разрабатывая планы внешней подрывной деятельности, всесторонне развивали и укрепляли систему формирования и подготовки диверсионных контингентов. Среди боевиков производилась тщательная селекционно-кадровая работа, направленная на подбор наиболее перспективных рекрутов для прохождения особой подготовки в лагерях Аль-Каиды, дислоцированных в Хосте. В последующем прошедшие спецкурсы боевики формировались в малые диверсионные группы и перебрасывались через Иран в Турцию и далее проникали в страны Центральной Азии с целью длительного оседания, создания подполья и последующей организации террористических актов. К 2001 году лидеры ИДУ сформировали эффективно функционирующую систему обеспечения жизнедеятельности, главным фундаментом которой был четко отлаженный канал финансирования, где помимо прямых поступлений от Аль-Каиды и других зарубежных международных террористических центров, значительную долю составляли вливания старой узбекской эмиграции из Саудовской Аравии.
Внутренняя политика талибов, оказывавших всестороннюю поддержку террористическим организациям, была своеобразным катализатором усиливающейся тенденции проникновения в Афганистан террористических образований различного толка и платформ. Наряду с Аль-Каидой, ИДУ, Исламской партией Восточного Туркестана в Афганистане стали появляться формирования, отпочковавшиеся в силу различных причин от террористических группировок, действовавших в Пакистане, Кашмире, а также ближневосточных, североафриканских организаций, кавказских и турецких джааматов моджахедов. Помимо всего прочего, довольно разнообразный «террористический колор», разбавлялся никому неподконтрольными вооруженными наркогруппировками, периодически вступавшими в конфликт за сферы влияния и наркотрафик.
Складывающаяся ситуация в Афганистане, постепенно создавала угрозу серьезных внутренних конфликтов и напряженности, в основе которых лежал весь этот непредсказуемый горючий замес разномастных групп и организаций, все более и более подвергавшихся сложно контролируемым интеграционным процессам террористической среды. Это отчетливо и ясно понимал лидер движения Талибан мулло Омар. Его оценка ситуации, подкреплялась уже имевшими место прецедентами личного участия, в разрешении ряда вооруженных конфликтов между террористическими субъектами. Для их нейтрализации неоднократно пришлось применять силу, а в ряде случаев, отдать приказ на уничтожение некоторых особо самостоятельных наркогрупп, оказавших вооруженное сопротивление талибам. Положение усугублялось еще и тем, что измотанные тяжелыми боями с войсками «Северного альянса» Ахмадшах Масуда талибы, выдыхались. Их формирования нуждались в серьезном пополнении, внесении новой струи в стратегию и тактику противостояния с непокорным севером. Самостоятельно же справиться с Масудом у талибов пока не хватало ни сил, ни военной мысли. Поэтому одним из ключевых пунктов, инициируемых мулло Омаром планов, являлась привязка сил ИДУ, Аль-Каиды, ИПВТ и других организаций к северному фронту талибов. Периодические участия «дружественных сил» в боестолкновениях больше талибов не устраивали.
В начале апреля 2001 года после неоднократных консультаций с лидерами крупнейших террористических организаций мулло Омар становится инициатором мер, направленных на изменение утвердившегося положения и снижение нарастающего конфликтного потенциала в Афганистане. Он выдвинул принципиально обновленную идею создания военно-террористической структуры в Афганистане, которая существенно модернизировала, а в отдельных пунктах полностью ломала всю существовавшую систему функционирования террористических организаций. Выстраивалась новая и своеобразная вертикаль взаимодействия между талибами и лидерами террористических организаций с учетом силовых факторов, взаимных сдержек и противовесов, а также пересекающихся каналов финансирования.
Новому детищу мулло Омара было дано название «ЛИВО». Основу данной аббревиатуры составляло слово «Ливэ’ун». В переводе с арабского означавшее слово — военная (пехотная) бригада. На совещании (шуре) в Кабуле, состоявшемся в начале мая 2001 года, с участием лидера талибов — мулло Омара, Аль-Каиды — Усамы бен Ладена, Исламского движения Узбекистана — Тахира Юлдашева и Дж.Намангани, Исламской партии Восточного Туркестана — Хасана Максума и ключевых фигур других организаций, была официально озвучена цель создания «ЛИВО» — объединение всех местных вооруженных формирований и «иностранных легионеров», расквартированных в Афганистане, под единое командование и управление. Стержнем речи мулло Омара была мысль о том, что создание «ЛИВО» продиктовано необходимостью перехода на новый уровень противостояния и борьбы со странами Запада и их приспешниками на территории Афганистана и за его пределами. «Кафиры» вооружены сильнее нас, их больше чем нас — сказал мулло Омар, — поэтому мы должны объединить свои усилия, бросить на общее дело все свои военные и финансовые возможности, ничего не утаивая и не скрывая друг от друга».
Расчет мулло Омара и провозглашенный лозунг объединения оказался своевременным и нашел поддержку совета. Его активно поддержали и представители мелких террористических групп, которые видели в этом возможность решения проблем обеспечения собственной безопасности. Свои интересы преследовали и наркогруппировки, для которых мысль оказаться под крылом такой организации была очень заманчива.
Нельзя не заметить и другие детали данной инициативы талибов в политической плоскости. Следует отметить, что в действиях инициаторов предложенных реформ отчетливо проявилась линия показывающая, что мулло Омар приступил к практической реализации давно вынашиваемых планов по укреплению внутренней стабильности в Афганистане, изменению имиджа новой власти и повышения ее статуса, прежде всего перед арабскими странами, как действенной и вполне легитимной силы. Властная верхушка всегда лелеяла и не оставляла надежду на признание мировым сообществом режима талибов в обозримом будущем. К тому же, этот ход мулло Омара позволял создать условия для безопасной реализации конкретных мер, направленных на ограничение и контроль террористических организаций в Афганистане, не всегда признающих верховенство талибов и представляющих собой серьезную угрозу в случае конфронтации с ними.
Ожидание возможного вторжения в страну международных сил во главе с США было реальной перспективой ближайшего будущего Афганистана. Этот прогноз мулло Омар всегда использовал как убедительный аргумент в своих беседах среди высших руководителей террористических организаций. В случае массированной внешней атаки на Афганистан страну ожидала затяжная партизанская война, в которой не было места мелким вооруженным группам, без четкого управления и командования. Ничего действенного кроме сумятицы в предстоящем противостоянии они, по убеждению мулло Омара, не принесли бы. Немаловажным фактором в выстраивании вертикали под эгидой «ЛИВО», была возможность достижения учета и контроля численности бандформирований, их вооружения, каналов и источников финансирования, зарубежных связей, долгосрочных планов и устремлений, позволяющих создать реальную картину и получить максимально точные сведения о сложившейся ситуации в афганском террористическом анклаве. Следует отдать должное стратегии мулло Омара, которая до начала контртеррористической операции в Афганистане «Несокрушимая свобода», а затем, после реанимации террористической сети в последующий период, позволит ему через созданные рычаги влияния держать под контролем и координировать деятельность некоторой части сил сохранившихся террористических организаций в стране.
Легализовав на совете проект по созданию «ЛИВО», мулло Омар объявил, что все группировки должны в сжатые сроки полностью войти в состав организации со своим военным и финансовым потенциалом. В случае неподчинения талибы оставляли за собой право применения мер силового принуждения. И эта угроза не осталась декларацией. Немногим позже, несколько вооруженных группировок, специализировавшихся на наркобизнесе, были полностью ликвидированы. По личному приказу мулло Омара — в плен никого не брали.
Пост главнокомандующего вооруженными силами вновь созданной террористической структуры, по согласованию с лидерами арабских моджахедов, был предложен Джумабаю Намангани. Вошедшие в состав «ЛИВО» группы перешли в подчинение единого командования, их финансовая составляющая, как основа независимости, была нивелирована единой системой финансового обеспечения и контроля, у истоков которых стояли Аль-Каида и движение Талибан.
В создании крупнейшего объединения террористических организаций, важную составляющую играла идеология. Замешанная на исламской основе джихада против «неверных», прежде всего США и их союзников, система пропаганды среди рядовых моджахедов работала безупречно, стержнем которой был постулат «шахида» — павшего за веру воина. В новом, одном из первых лагерей «ЛИВО», расквартированном в Кабуле, в местности «Додрул-Омон» с боевиками усиленно работали специалисты идеологического сектора, духовные авторитеты террористической организации, в числе которых был и Шералы домла — Акботоев Шералы, гражданин Кыргызстана, один из руководителей идеологического отдела ИДУ, входивший в близкое окружение Дж.Намангани. Численный состав лагеря достигал примерно 3 тысяч человек. Его костяк составили боевики ИДУ, как часть сил, сгруппированных и передислоцированных под Кабул из Мазари-Шарифа, по приказу Дж.Намангани. В будущем планировалась создать в других провинциях Афганистана еще несколько лагерей боевой подготовки моджахедов.
Отработка планов и задач подразделений «ЛИВО» осуществлялась в узком кругу с участием Усамы бен Ладена, мулло Омара, Хасана Максума, Дж.Намангани, Тахира Юлдашева и министра обороны талибов мулло Убайдулло. Как впоследствии стало известно, в качестве ближайших перспектив организации, рассматривался и был утвержден проект по вторжению на территорию Узбекистана. Сроки проведения операции — не позднее лета 2002 года. Инициатором и разработчиком операции был назначен Дж.Намангани. «Мне осталось совсем мало времени, нам надо торопиться», — говорил он на совещаниях с полевыми командирами, словно предчувствуя свою скорую смерть.
К категории особых вопросов, следует отнести темы, касающиеся приобретения и создания радиологического оружия, как еще одного метода организации террористической войны в мире. Вероятнее всего, речь шла о так называемой «грязной бомбе». Подтверждено, что данный вопрос имел место на совещаниях высшего командования «ЛИВО», которое ставило предварительные задачи по поиску путей и каналов выхода на объекты, через которые открывались бы перспективы решения данного вопроса. Да, конечно, можно сказать, что это были всего лишь зачаточные планы или сомнительные сведения, которым так и не суждено было сбыться. Однако не следует забывать, что прецедент, по данным серьезных источников, заслуживающих доверия, все же имел место, и лидеры «ЛИВО» вполне понимали, о чем идет речь и отдавали отчет своим действиям. Однако, на этот счет, существует мало достоверной и объемной информации, требующей глубокого и тщательного анализа.
Целесообразно заметить, что создание «ЛИВО» не могло лишить самостоятельности крупные террористические организации такие как Аль-Каида, ИДУ и ИПВТ. Попытка централизации вооруженного потенциала террористических организаций в Афганистане кардинально не меняло содержание и состояние ключевых идей, служивших фундаментом их зарождения и развития. Со своей же стороны, вышеуказанные террористические организации рассматривали возможности «ЛИВО» как один из инструментов, потенциал которого, существенно приближал их к достижению собственных задач и целей.
В позиционных боях с Северным альянсом прошло лето 2001 года. Наступил сентябрь. После трагедии 11 сентября США начали крупномасштабную операцию в Афганистане, под кодовым названием «Несокрушимая свобода». В первые же дни силам международной коалиции удалось нанести существенный урон и практически полностью разрушить основную инфраструктуру террористических организаций и движения Талибан. Оставшиеся формирования ИДУ, ИПВТ и Аль-Каиды, организовали крупные очаги сопротивления по всей территории Афганистана. Тяжелые бои шли в районе лагерей Аль-Каиды в провинциях Хост, Тахор, где боевики оказывали наиболее ожесточенное сопротивление и наносили существенный урон живой силе передовых подразделений армии США. Организация сопротивления на Толуканском направлении была возложена на Дж.Намангани. Под его командованием находилось около 15 тысяч боевиков, оказывавших яростное сопротивление регулярным войскам армии США и ее союзникам. В октябре 2001 года, при перегруппировке вооруженных формирований в провинции Кундуз прямым попаданием с воздуха была подорвана автомашина, на которой передвигался главнокомандующий сил сопротивления. Средства массовой информации, опираясь на заявление представителя Северного альянса генерала Абдулрашида Дустума, сообщили о смерти Дж.Намангани.
